Жизнь стюардессы: ешь, спи, люби (летать)

Мадина Ахмет

24 мая 2022

В интернете полно информации о том, как стать стюардессой или стюардом. Однако мало где можно узнать правду-матку и прочитать про настоящий жизненный опыт в этой «профессии мечты». В этом материале я попробую приоткрыть завесу романтической жизни «стюардессы-по-имени-Жанна» и расскажу, чем может быть сложна и привлекательна работа в одной из тройки арабских авиалиний: «Эмирейтс», «Катар Эйрвейз», «Этихад» (открыто говорить название компании не имею право, так как подписала NDA). Также примечание: летала я всего год, и мой опыт может не совпадать с опытом коллежанок и коллег.

Если меня попросят описать работу стюардессы в трёх словах, ими будут: одиночество, чревоугодие (грех, но какой приятный!) и усталость. Несмотря на то что картина вырисовывается не очень радужная – просьба оставаться на борту и читать дальше, так как положительные моменты тоже будут.

Каждый рейс бригада бортпроводников меняется, то есть у нас нет постоянных коллег и практически никогда мы не встречаем кого-либо дважды, особенно если авиакомпания большая. Это как хорошо, потому что конфликты, если и начинаются, то чаще всего заканчиваются вместе с рейсом, так и грустно – подружившись или сработавшись, вы больше вместе не полетаете, и вдобавок на каждом рейсе нужно устанавливать новые отношения. Энергичным экстравертам возможность знакомиться с новыми людьми через день может понравиться. Однако спустя время ко многим приходит понимание, что установить более глубокие отношения с другими людьми и завести друзей довольно сложно.

Индивидуальное расписание полётов каждого бортпроводника также изолирует вас и в выходные дни – часто они не совпадают с выходными близких, и почти всегда выпадают на семейные праздники и важные даты. Пропустить свадьбу родной сестры, похороны апашки или другие внезапные события – частая проблема стюардесс и стюардов. Дополнительная соль на рану – это так называемые лейоверы, или командировки (остановки на сутки в той или иной стране). Их бортпроводники проводят с коллегами или в одиночку, поэтому разделить восторг с близкими, например, от Пизы или статуи Хатико, к сожалению, не получится.

В противовес одиночеству можно поставить большие скидки на авиабилеты. Такая мобильность позволяет вылететь в любую точку мира, если позволяет количество выходных дней. Здесь тоже не без своих нюансов. Например, вы как пассажир стоите последним в приоритете: если борт полон, есть вероятность, что вас на него просто не возьмут.

Тем не менее ощущение, что практически весь мир перед вами открыт, даже с определёнными ограничениями, окрыляет (уж простите за каламбур), и планета Земля становится для вас большой деревней. Коломбо? Летала на прошлой неделе, в прошлом месяце аж дважды. Гонконг? Запросила, но получила Копенгаген и Мальдивы. А куда в отпуск? Пожалуй, на Бали или, может, что-то новенькое, как насчёт Намибии или Занзибара? Спустя какое-то время полётов вы уже начинаете неплохо ориентироваться в отелях разных стран и близлежащей территории, легко можете подсказать новенькому крю (бортпроводнику) о лучшем массаже на Пхукете или местечке с вкуснейшими вафлями в Брюсселе, а также бренды и магазины с лучшей уходовой косметикой или шоколадом. Мир стремится в одну маленькую точку, средоточием которой становится ростер – индивидуальное расписание полётов.

Впрочем, хочется развеять миф о том, что путешествия и работа бортпроводницы – это одно и то же. Постоянная смена локаций и тяжёлые рейсы не дают возможности действительно многое узнать и понять о стране и местной культуре.

За одну неделю бортпроводники могут попробовать как минимум от двух кухонь мира. С таким разнообразием сложно не набрать вес (очередной минус профессии!) и не стать гурманом и ценителем, например, блюд из свежих морепродуктов (спасибо моим многочисленным Таям и Япониям!). При желании можно рискнуть и перепробовать разную ходячую, ползающую и летающую тварь: скорпионов и пауков, летучих мышей, медведей, аллигаторов, оленей и так далее по энциклопедии. 

Кто, куда, когда пойдёт трапезничать после и до рейса, где подают бесплатные завтраки (спойлер: практически во всех отелях африканских направлений), где лучше всего пробовать пасту, куда лететь за стейком, на каких рейсах лучшие кассероли (еда в самолёте), а какие лучше даже не рисковать брать в рот. Угощать друг друга – тоже распространённая практика, особенно если рейс направляется в родную страну коллеги. Так, постоянные шоколадки, снеки и другой джанкфуд, от которого тяжело отказаться, заметно прибавили сантиметры к моей талии. Настолько, что даже пришлось дважды перешивать форму (и да, я пытаюсь себя убедить, что мне за это не стыдно). 

Такое обострённое внимание к еде обуславливается ещё и тем, что готовить дома времени нет, и питаемся мы ненормированно, часто перекусывая на бегу. Что бортпроводники, что пилоты – мы все массово страдаем ностальгией по домашней еде и пытаемся восполнить эту дыру в сердце заморскими деликатесами, получая одно из немногих доступных нам житейских удовольствий. Остальные базовые потребности – режим дня, сон, общение с близкими, личная жизнь – летят в тартарары, и реабилитировать их мы не пытаемся.

Пересекая воздушное пространство по всему миру, мы перемещаемся сквозь все существующие временные зоны, поэтому обычные человеческие 24 часа для нас не работают. Наш день протекает по времени той страны, где мы физически находимся. Мы всяческими хитрыми способами подстраиваемся и впихиваем в свои индивидуальные сутки работу, сон, отдых и увлечения. Обычные правила тайм-менеджмента для нас тоже не работают, но каждый старается найти свою систему, и более опытные крю уже даже не замечают этих издержек профессии.

Однако усталость (или даже fatigue – пер. «утомление», специальный термин, за который бортпроводники автоматически получают выходные на восстановление) вызывается не только постоянным джетлагом, но и характером работы. Многие, включая меня когда-то, не до конца понимают, в чём же заключается работа бортпроводников. Со стороны наблюдая безупречный макияж и красивую униформу стюардесс, натянутые улыбки и походку от бедра на каблуках, складывается впечатление, что они ничего толком не делают, порхают как бабочки по всему миру, зарабатывают кучу денег, бесплатно живут в отелях, в общем, катаются как сыр в масле.

Упорная работа заключается в:

Если на борту пожар, обморок или кровотечение, да и вообще любая медицинская ситуация, требующая первой медицинской помощи, террористы или самолёт вообще упал в воду и теперь нужно спасаться – в дело вступают бортпроводники, которые интенсивно и практически в военной по строгости дисциплине обучались этому на специальных тренингах. Тренинги, кстати, некоторые проваливают.

Со многими бортпроводниками компании распрощались во время пандемии, поэтому сейчас, когда полёты возвращаются и авиабилеты раскупают как пирожки, крю катастрофически не хватает. А те, что есть, работают за десятерых.

Проработав год в качестве стюардессы и пообщавшись с профессионалами, которые в авиации уже более десяти лет, я сделала один категоричный вывод: летать в таком бешеном режиме и жить таким образом можно только по любви и никак иначе. Если летать не нравится и быть стюардессой не было мечтой всей жизни – долго в авиации проработать, скорее всего, не получится. Постоянная текучка кадров подтверждает мою гипотезу. Каждую неделю тысячи новичков с горящими глазами и самыми сокровенными надеждами прилетают в страны арабской сказки за мечтой. И одновременно те же тысячи выстраиваются в очередь на увольнение, чтобы поскорее уехать и снова зажечь уже потухшие глаза, построить новые мечты, потому что старые давно увязли в песках беспощадной обжигающей пустыни.

Фотографии: Unsplash; Matt@CKG