Жизнь в кубе: каково это – родить тройню или вырасти в тройне?
Виталина Калкаева
21 июня 2022
Урок биологии: как образуется тройня?
«Когда специалист УЗИ, широко улыбаясь, сообщила мне, что у меня тройня, я лежала на кушетке с роем мыслей в голове: «Как выносить троих детей сразу, каким будет их здоровье, выдержит ли мой организм, учитывая, что я невысокая и весом меньше 50 кг». У меня был шок, я не могла ничего говорить. Мужу сообщила не сразу, а когда после обследования мы спокойно сели поговорить за чашкой кофе. Я сообщила ему эту новость и показала снимки УЗИ. Он человек малоэмоциональный, поэтому его реакция была достаточно спокойная, он лишь пошутил: «Ну, что сказать, я молодец!» Его мама же отреагировала со слезами на глазах, обнимала меня и плакала от счастья. Моя мама сразу стала переживать, так как в первую очередь боялась за меня. Всю мою беременность она провела в стрессе.
К слову, беременность протекала хорошо, не считая жуткого токсикоза. После 20-й недели я уже не могла много ходить, постоянно лежала, так как три ребёнка – это огромная нагрузка на позвоночник. Живот резко начал расти, и для меня было большой неожиданностью перейти из размера XS в мужские футболки 54-го размера.
По протоколу беременных тройней после 34 недель отправляют на плановое кесарево. Так что в свой 26-й день рождения я поехала в роддом. Операция проходила под общим наркозом, и когда я пришла в себя, первое, что спросила: «Все ли живы?» Акушерка зашла и сообщила, что всё хорошо, все трое сами начали дышать, лёгкие открылись. Это именно то, что я мечтала услышать! Две девочки в реанимации и одна в отделении патологии новорождённых. Я была в другой палате и ходила их навещать, кормить из бутылочки, менять подгузники. В роддоме медсёстры всё показали, объяснили, как ухаживать за недоношенными детьми. По правилам, мы должны были лежать в роддоме месяц, но через две недели нам разрешили отправиться домой.
У меня ни разу не возникало чувства, что я не справлюсь. Я сразу была уверена, что всё смогу. Да, были бессонные ночи. Каждые три часа нужно было кормить малышек, каждая ела по часу-полтора, затем я могла полтора часа поспать и снова кормить. Как-то в разговоре со знакомым даже посчитала: необходимо было минимум 15 раз в день подмывать детей, по 18 раз мыть бутылочки и стерилизовать их, кроме того, переодеть/поиграть/покормить – вот и прошёл весь мой день. Хорошо, что мне помогали муж, бабушка после работы, моя сестра и помощница по дому, которая облегчала мне быт, пока я занималась детьми.
Настигла ли меня депрессия или выгорание? Не помню, чтобы я плакала в истерике от усталости. Я «договорилась» с высшими силами и сама с собой, что если они родятся живыми и здоровыми, то я не буду жаловаться и ныть. Но рано делать заключения, сейчас родилась наша четвёртая дочь, которой уже два месяца. И, возможно, послеродовая депрессия ещё впереди. Однако я достаточно позитивный человек, во всём нахожу светлые моменты.
Мои девочки родились из двух плацент: Алима и Амина – близнецы, а Хадиша была в другой плаценте, она и отличается от сестёр внешне, по структуре волос, размеру одежды и темпераменту. Думаю, Алима и Амина будут веселиться за счёт схожести, как это делали мы с сестрой. Ведь я из двойни, моя сестра-близнец всегда помогала мне. В школе учителя, конечно, нас путали. Поступив в университеты, мы выручали друг друга как могли. По секрету расскажу, что сестра сдавала за меня несколько экзаменов на сессии, а я ночевала за неё в общежитии. Иногда запутывали охранников и выходили по очереди. А иногда подходили незнакомые мне люди и здоровались со мной. Я не успевала объяснить, что я сестра».
Когда мы родились, нас снимало телевидение и писали о нас в газетах. Видимо, в 97-м году рождение тройни было редкостью. Сейчас же это уже не новость.
Сейчас каждый развивается сам по себе, но мы всегда встречаемся в родительском доме. Пока что мы не имеем собственных семей, будут ли у нас тройни или двойни – не знаем. Но в нашем роду нет больше двойняшек или тройняшек».