Зере Асылбек: «Был период, когда я сама была хейтером и осуждала всех подряд»

 24 декабря 2018

Презентовать своё творение Зере приехала в Алматы. Очень солнечная и уверенная в себе, она рассказывала о том кошмаре, в который превратились первые несколько дней после выхода клипа: бесконечные звонки от журналистов, непривычное внимание, узнавание на улицах, обидные комментарии и угрозы. Улыбаясь, она опровергала слухи о том, что её спонсирует Госдеп – деньги на клип она заняла у родителей, а на альбом – у друга, и до сих пор не рассчиталась с долгами. Волнуясь и самую малость сбиваясь, она впервые пела новые песни за пределами звукозаписывающей студии. А после – тоже обезоруживающе честно, с улыбкой – Зере отвечала на мои вопросы о самоидентификации, ответственности, феминизме и творчестве. 

— Знаешь, я думаю, это было отчаяние. В момент отчаяния в голову приходят нереальные штуки. Я хотела поступить в LAMDA (Лондонская академия музыкальных и драматических искусств. – Прим. ред.), потому что мой любимый актёр Бенедикт Камбербетч стал ректором этой академии. Я решила, что это знак, что он должен вручить мне диплом, и бросила учёбу на родине, чтобы поступить там. И не прошла. Это стало для меня огромным ударом, хоть я и занималась театром на любительском уровне. Я приехала в Кыргызстан, много плакала, а потом думаю: «Блин, надо что-то делать». Не знаю, как мне пришла в голову идея именно песню писать. Но я давно планировала большой социальный проект на тему гендера и равенства, а поп-культура и музыка могут охватить большую аудиторию. Пришлось писать на кыргызском, потому что люди, на которых я хотела повлиять, это люди из регионов.

Зачем? Это главный вопрос моей жизни. Зачем мы живём? Я для себя поняла, что смысл в том, чтобы постоянно задаваться этим вопросом. Смысл жизни – в поиске смысла жизни. У меня даже есть татуировка на запястье – орхоно-енисейские письмена, которые можно перевести как «I am...». Продолжения нет, потому что это ирония: я всегда себя ищу, но никогда не найду. Но всё равно никогда не перестану искать. 

— Расскажи, какой ты была до того, как стала той-самой-Зере-с-клипом-кыз. Что ты за человек?

— В школе я была очень закомплексованной и такой... второсортной ученицей. Потом я решила окончить 10-й и 11-й класс за один год и подалась в специальный колледж, где такая программа была. А там я захотела начать жизнь с чистого листа и начала строить из себя суперуверенную стерву. И я такой стала. Это был тот период, когда я сама была хейтером, строчила дурацкие комментарии и осуждала всех подряд. Всё то, что я не могла выразить в школе, выразилось вот в таком негативном виде. Потом я поступила в универ, где в основном учились провинциалы – там было модным быть скромным. И я запуталась – какой тогда быть, чтобы всем нравиться? Я снова начала себя искать, пришла в волонтёрство, всё переосмыслила и научилась анализировать свои действия заранее. Это помогло мне понять, кто я.

— И кто ты сейчас?

— Я человек, который хочет самореализоваться и ищет себя. И на этом пути пытается помогать миру быть лучше. Потому что важно не быть долбо*бами и не загубить этот мир.

— Очень многое. Люди любят говорить, что я сделала это ради хайпа. И от того, что я постоянно это слышу, я задумалась – а вдруг они правы? Да, я в детстве хотела стать знаменитой, и клип сделал меня такой, но это совсем не так сказочно. Так что, может быть, подсознательно я делала это ради хайпа. Это маловероятно, и я не хочу в это верить. Потому что в первую очередь «Кыз» – это побуждение изнутри, которое теперь всё поменяло. Меня постоянно узнают люди, куда бы я ни пошла. Сейчас в голове ломается множество стереотипов о той жизни, о которой мечтала. Я понимаю, что нужно идти дальше и дальше искать себя.

— Как ты думаешь, а в обществе что-то поменялось? Не будем замахиваться на весь мир – хотя бы в Киргизии.

— Я думаю, что потенциал влияния этого клипа сейчас не до конца раскрыт. Это та информация, которая остаётся в голове и спустя какое-то время может дать о себе знать. У кого-то это произошло сразу, но у большинства ещё нет. Для меня лично важность будет понятна через несколько лет. Сейчас это такое зёрнышко, которое я попыталась заронить в головы людей.

— Ты в одночасье стала лидером мнений. Что ты по этому поводу чувствуешь? Не страшно?

— Страшно. Ты знаешь, первое чувство, которое я испытала, – это огромная ответственность перед аудиторией, которая у меня появилась из ниоткуда. И эта ответственность порой сжирает меня изнутри. Сейчас у меня такой критический момент и попытки найти баланс между тем, что я делаю для себя, потому что я этого хочу, и тем, что я делаю для аудитории. Хочу больше исходить из внутренних побуждений. Но это очень сложно, когда у тебя уже есть аудитория, которая постоянно чего-то от тебя ждёт. Люди ждут, что я постоянно буду петь о феминизме, воспринимают меня как мамочку феминисток в Кыргызстане. И это всё автоматически накладывает какие-то обязательства. Я чувствую вину, когда долго не выкладываю ничего в инстаграме. Поэтому буквально пару дней назад я решила уехать в Индию на два месяца, буду волонтёром в школе, хочу сконцентрироваться на себе и своих мыслях.

— Для меня феминизм – это не совсем то, что пытаются сегодня сделать феминистки. Нельзя идти к аудитории и говорить: «Вот, это феминизм. Он вот такой-то и такой-то». Потому что это слишком лёгкая подача информации. Плюс есть очень много стереотипов, что феминистки какие-то фрики. Я к феминизму пришла через побуждение изнутри. Я осознавала, что что-то делаю, что-то хочу изменить, а потом в ходе общения с людьми поняла, что это, оказывается, феминизм. Думаю, самый беспроигрышный и надёжный метод влияния на людей – дать им возможность прийти к этому самим.

— То есть меньше говорить и больше делать?

— Да, убеждать не словом, а делом. Заставлять человека самому себе задавать вопросы, ответы на которые он будет искать в своей голове.

— Не могу не спросить тебя о «месте женщины в обществе». Должно ли оно вообще быть?

— Женщины должны быть там, где хотят. И если женщина сама хочет, чтобы у неё было какое-то определённое место, то почему бы и нет. Никто не имеет права указывать.

— А какие, на твой взгляд, самые распространённые и травмирующие установки для женщин есть в современном обществе?

— Женщин воспринимают как женщин, а мужчин – как человека. Это самое главное. И это очень видно даже в языке. В кыргызском языке нет рода, но есть разные фразы. Например, мужчина БЕРЁТ жену – «үйлөнүү», а женщина ВЫХОДИТ замуж – «турмушка чыгуу». То есть женщина словно до этого где-то в непонятном месте была, а теперь вышла, раскрылась и чего-то достигла. А мужчины просто обзаводятся жёнами, как вещью. Ну и, конечно, стереотипы о женском счастье, женской логике и мозге.

— Просто заранее наплевать на это всё. Когда начинаешь что-то делать, нужно знать, что существует чужое мнение, и понимать, что есть ожидания. Это всегда было, есть и будет. Но надо заранее на это наплевать и просто делать.

— Но порой это приводит к взрыву негатива, как получилось с твоим клипом. И ты рассказывала, что был период, когда было страшно ходить по улицам. Как ты с этим справилась?

— К сожалению, даже без какой-то известности девушка, идущая одна по улице, уже в опасности. Родители и всё общество пытаются влиять на девушек: не ходи одна, не задерживайся и так далее. И в последнюю очередь думают о том, чтобы повлиять на агрессоров.

Я теперь – публичная личность, и есть определённые угрозы. Но не думаю, что они серьёзные. Потому что если человек хочет кого-то убить или побить, он, скорее всего, не станет писать комментарии, а сразу это сделает. Однако перестраховаться всё же стоит. Я сообщаю о своих перемещениях нескольким контактам. Натренировалась за секунду выходить в прямой эфир и снимать происходящее, если человек уже стоит передо мной и хочет что-то сделать. 

— Ну, и последний вопрос. И звёзды, и журналисты его не любят, считают банальным. Но у тебя я не могу не спросить о творческих и не творческих планах. Что будет происходить в твоей жизни?

— В ближайшие два месяца я буду в Индии, буду волонтёром. Сконцентрируюсь на себе и займусь поступлением в театральный университет. Потому что хочу развиваться в этой сфере и чувствую свою предрасположенность. Возможно, буду актрисой, режиссёром или продюсером. Я считаю, что искусство – очень классный инструмент, чтобы доносить самые разные мысли. Ещё я хочу однажды открыть в Кыргызстане что-то вроде резиденции для разных видов искусства и развивать эту индустрию. Сейчас в нашей стране искусство хромает, потому что люди считают это невыгодным. Нужно это менять, делать индустрию не только выгодной, но и полезной. Поэтому это будет огромный центр, куда будут съезжаться самые разные люди искусства со всего мира, чтобы обмениваться опытом и идеями. Музыкой, возможно, тоже продолжу заниматься. Но пока я беру паузу, потому что у меня нет никаких заготовок.