«Приключения Бату и его друзей»: как книга Зиры Наурызбай и Лили Калаус стала популярной в США

Адия Ахмер

5 сентября 2023

Ваша книга Batu and the Search for the Golden Cup стала бестселлером в трёх разных рейтингах на Amazon: Children's Explore Asia Fiction, Children's Asian Folk tales и Children's Asia Books. Это отличная новость! Что вы почувствовали, когда книга получила мировую известность?

Первую книгу мы написали быстро: это заняло около полугода. А потом восемь лет искали спонсора для её издания. Теперь мы счастливы и полны надежд. Интересно, выпустит ли Kindle Amazon вторую и третью части? Посмотрим, что будет дальше. С другой стороны, нам с Лилией нужно написать четвёртую часть. Плюс мы читаем комментарии на обзорном сайте Goodreads и иногда радуемся, иногда удивляемся. Американские читатели интересные: в большинстве случаев они считают правильными только свою собственную культуру и точку зрения. Люди с таким видением пишут самые разные мнения, и мне очень интересно их читать.

Многие СМИ пишут, что ваши книги о Бату и его друзьях – это «наш ответ Гарри Поттеру». Тут есть отсылка к тому, что произошло с вашей дочерью. Можете ли вы рассказать об этом?

Выражение «казахский Гарри Поттер» – это шутка. В советское время часто повторяли: «Вот это наш ответ тому-то». Сначала я не думала, что Америка будет заинтересована в нашей работе. Моей целью была аудитория русскоязычных детей. Однако действительно главной причиной стал Гарри Поттер. В то время моя дочь и все дети вокруг неё с интересом читали и смотрели Гарри Поттера. Кроме того, в то время в мультфильмах и сериалах было много мифологии и мистики. В 1990-2000 годах к этому обратилась массовая культура. Не знаю почему, но всем было интересно. Когда я пыталась рассказать дочери о казахской культуре, мои собственные дети меня не слушали. Однажды соседская девочка сказала: «Гарри Поттер – это наше всё». Моя тема исследования – казахская мифология.

В одном из интервью вы упомянули, что персонажи взяты из реальной жизни. Расскажите, как вы начали строить сюжетную линию? И почему главные события происходят в Семее?

Мы с Лилей использовали черты характера реальных детей вокруг нас. Но мы придумали внешний вид персонажей и историю. Это произошло вот так. Например, Гарри Поттер получает письмо. В Нарнии дети заходят в шкаф. Точно так же мы думали о том, как начать нашу историю. Приходило много разных мыслей. Я знаю много легенд. В голову пришло самое простое – не стой на пороге. Итак, Бату сел на пороге, и там с ним заговорил Золотой Человек. После этого я на радостях написала для Золотого Человека десятистраничную лекцию. Когда я дала почитать это дочери, она сказала: «Никто такое читать не будет». Но в нашем детстве книги были именно такими. Например, в произведениях Жюля Верна в какой-то момент события останавливаются и начинается двадцатистраничная лекция профессора Паганеля. Сначала я думала, что у меня будет именно так. Но потом я осознала, что сегодняшние дети дойдут до одного абзаца десятистраничной лекции и на этом остановятся. Поэтому я решила, что мифология должна быть включена в сам сюжет.

В 2004 году умер наш друг Серікбол Қоңдыбай. В жизни мы никогда не встречались. Мы только обменялись письмами. Он был великим учёным и мифологом. Как-то он попросил прислать любую информацию о том, почему полигон разместили в Семипалатинске. В своих письмах он писал, что может показать четырёхтысячелетнюю духовную историю кочевников, наших предков, и их непрерывное развитие идей. Но ему это не удалось. Предполагаю, что географический центр Евразии – Дегелен, что там был источник духовной силы тюрков. Советское правительство намеренно разместило здесь полигон. Из-за землетрясений от взрывов слои земли сместились, и источник духовной энергии закрылся. Тогда Серікбол выдвинул гипотезу о том, что духовное вырождение казахов началось в конце 1940 начале 1950 годов. Интересно, если мы имели доступ к конспирологической литературе, смотрели фильмы про Индиану Джонса и прочее, то у Серікбола такой возможности не было. В посёлке, где он жил, даже телефон не работал должным образом. Когда появилась новость о планируемом строительстве полигона ядерных отходов в Мангистау и Семипалатинске, Серікбол был против. Он написал несколько статей, в которых говорилось, что территорию Семипалатинского полигона необходимо очистить и восстановить.

Серікбол умер, не успев написать книгу о духовной преемственности кочевых культур в течение четырёх тысячелетий, а я не смогла бы убедительно написать книгу на такую тему. Нет такого навыка, как у него. Позже, в 2005 году, я читала интервью Мурада Аджи, автора в жанре фолк-хистори, где были идеи Серікбола. Какое совпадение! Меня это очень удивило. К тому же мой супруг Таласбек был из Семея. В детстве он поднимался на крышу дома, чтобы посмотреть на ядерный гриб. Никто не говорил, что это вредно и что нужно оставаться дома. Окружённая такими людьми, я подумала, что эта тема важна. Поэтому я вложила это в сюжет, хотя бы в художественной форме, чтобы дать детям возможность задуматься.

Для Бату и его друзей звук домбры был средством перехода из одного мира в другой, и схема домбры есть на последних страницах книги. Если не ошибаюсь, это работа вашего супруга Таласбека Асемкулова. Почему не ковёр или, например, сандық? Что стоит за этим?

Мой муж – традиционный күйші. Он не учился в консерватории. Он учился у своего деда. Его дед завещал ему сохранить восточноказахстанскую школу күйшілік. Таласбек рассказывал о тональностях домбры. Например, у фортепиано есть белые и чёрные клавиши, которые обозначают тоны и полутоны. А у домбры есть четверть или 1/8 часть тона. В советскую эпоху люди через призму советских идеологий и музыкальных знаний презирали эту особенность и считали, что этого следует избегать. Мой муж сильно переживал по этому поводу. Говорил, что каждый лад – это целая вселенная эмоций, которая переносит человека в другую вселенную. Если вы нажмёте на одну клавишу, вы почувствуете что-то особенное. А если нажать на другую, то это приводит к другим ощущениям. Поскольку я слышала об этом много раз, и чтобы не повторять других авторов, мы выбрали домбру. Однако во второй книге мы добавили ещё и қобыз. Корқыт-ата – один из наших героев в этой части. Благодаря қобызу произойдёт несколько изменений.

Кроме того, вы включили исторические темы колониализма и репрессий. Насколько это было важно для вас?

Когда мне было шесть или восемь лет, в нашем доме время от времени собиралась компания ажешек. Но мне они казались странными. Когда они приходили, на столе стоял алкоголь, а наш дом был полон дыма. Наш отец никогда не курил. Моя бабушка даже не говорила о сигаретах и ​​водке. Позже, во время перестройки, одна из таких ажешек ночевала у нас. Это была вдова Мағжана Жұмабаева, Зулейха-апа. Она передала государству свою квартиру в Атакенте и готовилась переехать в Қызылжар, к сородичам мужа. Она побыла у нас дома пару дней. С собой она везла своё надгробие. Она была человеком, который научился верить только в себя. Но через два года Зулейха-апа вернулась в Алматы. Со временем я узнала, что у нас дома собирались вдовы репрессированных людей, которые были вместе в АЛЖИРе (А.Л.Ж.И.Р – Акмолинский лагерь жён изменников Родины. – Прим. авт.). Хотя Зулейха в АЛЖИРе не была, она тесно общалась с ними.

Поскольку сын Сұлтанбека Ходжанова и мой отец жили в одной комнате общежития, они были большими друзьями. Мой отец относился к его матери как к своей, поэтому не мог просить её не курить. Когда они приходили, наша мама готовила дастархан, ставила на стол водку, а они приносили с собой папиросы «Беломор» и смолили вовсю. Мы этого не знали и не понимали, когда были детьми. Казахов в Алматы было мало, и ситуация была сложной. В школе нас часто оскорбляли. В перестроечные времена я расспрашивала свою бабушку о голоде, и она рассказала мне о катастрофе двадцатых годов. Поэтому я и написала книгу так, чтобы дети об этом знали. У нас скучные учебники, они ничего не могут передать детям, не могут на них повлиять. Мне хотелось написать так, чтобы дети были тронуты и задумались об этом.

Какие комментарии вы и Лилия часто слышите от юных читателей и их родителей?

Часто спрашивают: «Когда следующая часть?» Мы радуемся, когда русскоязычные дети обращаются к казахскому языку и говорят родителям, что хотят его выучить. Наши казахоязычные читатели немного скупы на отзывы. Часто слышим мнение, что «каждый казах должен прочитать книгу». Молодые люди пишут в Instagram, WhatsАpp и в других социальных сетях. Когда в Астане проходила книжная ярмарка, ученики одной из частных школ рисовали Бату и писали на бумаге свои отзывы и благодарности. И такое бывает.

Когда читаешь отзывы, чувствуешь облегчение. Однажды, когда у Лилии была встреча с детьми в одной из школ, там провели опрос о любимом персонаже. Оказалось, что больше всего детям понравился не Бату, а Дана. По статистике, женщины и девочки являются самыми частыми покупателями книг. В третьей книге у наших девочек появляется возможность стать лидерами.

Сегодня в вашей коллекции три книги о Бату. Одна из них стала всемирно известной. Что читателей ждёт дальше?

Мы с Лилей говорим об этом. У всякого искусства есть пределы, и в рамках этих пределов можно найти самые разные пути. В рамках контракта у Amazon есть приоритет перед другими издательствами. То есть мы должны сначала пройти через них, а только после обращаться к другим. В Штатах живёт переводчица с казахского на английский по имени Миргуль Кали. По её словам, только два процента книг на американском рынке переведены с других языков. Большинство из них – это продукты культурных проектов, а зарубежные авторы редко выходят на коммерческий рынок. Для нас это отличный результат. Amazon – сильная компания. Для признания это большое достижение. Этой осенью мы отправимся на книжную ярмарку во Франкфурте-на-Майне с Раисой Қадыр, основательницей издательства Steppe&World Publishing. Раиса собирается организовать встречу с несколькими издателями. Хотя нашего редактора не будет, там будут другие сотрудники Amazon. Надеюсь, мы встретимся с ними.

Фотографии предоставлены героиней материала