Личный опыт: как мы пробу Манту делали во время карантина

Инесса Цой-Шлапак

2 июля 2020

Тема вакцинации захватила мой ум и душу после рождения дочери. Как и многие родители моего поколения, я не особо интересовалась этой темой ДО и весьма озадачилась ПОСЛЕ. Как молодая мать и классическая «жертва» пролактина, я прошла все стадии  от «а если прививки навредят моей дочери и сделают её калекой» до «статистика осложнений от болезней выше, чем от прививок, как ни крути».

Сейчас дочери два с половиной года, и она получила практически все прививки, положенные ей по возрасту и графику вакцинации РК. Из оставшихся – ревакцинация от гепатита А и проба Манту на туберкулёз. На последнюю нас настойчиво «приглашали» в поликлинику ещё с начала года. Но я ждала, пока пройдёт пик зимних ОРВИ, а потом в нашей стране «случился» коронавирус и карантин. Как только начались послабления карантина, нам снова позвонили из поликлиники и напомнили про Манту. «Была не была», – подумала я. С этим чёртовым коронавирусом непонятно, что будет дальше, а пробу в любом случае нужно ставить. Единственное, уточнила у участковой, когда лучше приходить, чтобы было поменьше народа. «Приходите с утра, к девяти часам. Очереди обычно ближе к обеду начинаются», – ответила она. Так мы и сделали.

В понедельник, когда мы со свёкром проезжали мимо больницы в поисках парковки, я с трудом удержалась, чтобы не выругаться в присутствии ребёнка. Вся лестница перед главным входом в поликлинику была заполнена людьми. На социальную дистанцию даже не было и намёка. Когда мы с дочерью подошли к больнице с бокового входа, я увидела очередь из родителей и детей. На мой вопрос, это ли очередь в детское отделение, я получила утвердительный ответ и немного выдохнула. Тут очередь была не такой плотной, как у главного входа, хотя дежурный медработник у входа в больницу всё равно периодически напоминала о необходимой дистанции два метра. Эти напоминания для родителей, которые торопятся скорее попасть внутрь и выйти обратно, чтобы не сильно опоздать на работу, были как-то малоэффективны – через несколько минут очередь всё равно уплотнялась. Проба на Манту, кстати, в нашей поликлинике ставится только по понедельникам и пятницам. Плановая вакцинация от других инфекций – в остальные дни, поэтому очередь на вход в больницу состояла в основном из тех, кто пришёл ставить Манту или же показывать реакцию на эту пробу фтизиатру (врач, который лечит больных туберкулёзом. – Прим. ред.). В этой уличной очереди мы с дочкой простояли около пяти минут, после чего нас запустили внутрь. Там, сразу у входа, проверили температуру, брызнули антисептик на руки, записали Ф. И. О. и год рождения дочери, уточнили, посещала ли до карантина сад, и затем отпустили на нужный нам этаж.

Дальше нас ждали новые очереди – сначала к педиатру для осмотра, а потом на пробу Манту в процедурный кабинет. Должна сказать, что медперсонал работал достаточно слаженно: перед входом в отделение дежурили две медсестры и в коридоре постоянно находился минимум один медработник, все они направляли в нужные кабинеты, стараясь предотвратить столпотворение.

В тот день в больнице дежурили четыре педиатра, включая нашу участковую, к которой мы и попали. Они с медсестрой радостно переписали данные о прививках, которые мы ставили дочери не в поликлинике, а в частном медцентре, и отправили на пробу Манту в соседний кабинет. Мне повезло, что дочь у меня достаточно смелая (намного смелее её мамы в том же возрасте, я начинала истошно орать ещё на подходе к процедурному кабинету). Щебетания медсестёр «Смотри, какая пуговка на ручке появляется» она восприняла с молчаливым сарказмом, а потом сказала: «Мама, всё? Пошли отсюда». На выходе из процедурного кабинета мы встретили мальчика лет пяти-шести, который испуганно орал и заливался слезами. Прямо как я 25 лет назад, бедная моя мама и её нервы.

Кстати, о нервах. Наша участковая, когда мы пришли к ней через три дня, очень удивилась спокойной реакции дочери на то, что, может быть, потребуется второй укольчик в руку, так как первая проба дала положительный результат. Похвалила нас: «Вот вы ей так всё понятно объясняете, поэтому она так хорошо реагирует. Вы даже не представляете, что нам только не приходится видеть в дни массовой пробы Манту. Дети орут, родители их бьют, швыряют в сторону, ругают. А мы вообще-то должны отмечать подобные случаи в специальной графе у себя в документах». Не могу сказать, что совсем не понимаю таких родителей, но увидеть подобное мне бы точно не хотелось бы.

Как я уже написала, проба Манту дала положительную реакцию. На это, как успокоила нас участковая, помимо самого туберкулёза, могло быть несколько причин – аллергическая реакция или даже глисты. К слову, и у меня, и у моей мамы при общей первой положительной группе крови была похожая реакция.

С этим убеждением мы отправились на следующий день, в пятницу, на приём к фтизиатру. Судя по тому, что родителей с детьми в очередь к профильному врачу по туберкулёзу было немногим меньше, чем на пробу Манту, мы были не одиноки со своей индивидуальной реакцией. Но больше приёма к врачу меня поразило его ожидание. Очередь у кабинета была настолько плотной, что ни о каких двух метрах дистанции не шло и речи. У родителей включился известный многим с советских времён режим: «А вдруг какой-нибудь гад влезет без очереди?! Не допустить! Не дать!» Я, как могла, держалась с дочкой на расстоянии, пока впереди было несколько человек, а потом села на свободное место перед кабинетом, потому как: «А если кто-нибудь прошмыгнёт вместо нас, то мы скатимся в конец очереди и неизвестно, сколько ещё тут просидим».

Фтизиатр нас успокоила, что небольшая красноватая папула у моей дочери – это нормальная и хорошая реакция организма, означающая присутствие антител. Но по протоколу, чтобы наверняка исключить туберкулёз, мы с мужем должны пройти флюорографию, дочь – рентген и сдать анализ крови и мочи, а также поставить вторую пробу, но на этот раз – АТР. На рентген дочери я написала отказную, а про АТР позже прочитала, что это более современная проба на туберкулёз, которая даёт результат с меньшей погрешностью.

Спустя неделю с начала нашего похода под кодовым названием «Манту» мы снова в очереди у больницы. В этот раз мы управились за полчаса. Снова проверка температуры, дезинфекция и запись в журнал на входе и дальше нужный этаж. Я уверенным шагом направилась сразу в процедурный кабинет, куда нам сказали вернуться, когда дочке ставили АТР. Испуганный крик медсестры остановил меня на полпути: «Мама, вы куда? Туда нельзя! К какому врачу вам нужно?» Оказалось, что все педиатрические кабинеты перенесли в другое крыло больницы дальше по коридору. Вряд ли сами врачи так развлекаются от «скуки», скорее, это какие-то специальные меры из-за карантина. Спросить об этом я не успела.

Нас отправили снова на приём к фтизиатру. Та же врач, что смотрела дочку тремя днями ранее, обрадовала, что всё хорошо. Реакция второй пробы на туберкулёз отрицательная. Нам выдали справку, в которой было указано, что дочь учёту не подлежит, а реакцию на первую пробу классифицировали как поствакцинную аллергию. Такую справку, как я поняла, должны требовать во всех детских садах, чтобы предотвратить распространение туберкулёза. Но так как дочь не ходит ни в частный, ни в государственный детский сад, я не могу проверить этот факт. Проба на туберкулёз ставится каждый год до 5–6 лет, а затем, если уровень антител в организме снижается, ставится вторая прививка БЦЖ (первая прививка на 2–3 день после рождения ребёнка. – Прим. ред.).

В сухом остатке: я довольна работой медперсонала в государственной поликлинике в период карантина и совсем недовольна поведением многих родителей. Но это, кажется, из «нашего» человека никак не выбить, поэтому за оставшейся прививкой от гепатита А мы через месяц пойдём в частную клинику. Не потому, что там лучше делают, а потому, что можно записаться по времени и не контактировать с толпой местами оголтелых родителей.

Фотографии Unsplash