Марина Пай

25 августа 2025

Когда мы слышим о насилии над детьми, часто представляем запугивание и угрозы от подозрительного незнакомца. Однако порой взрослые втираются в доверие к ребёнку и выстраивают с ним длительные «дружеские» отношения, чтобы в дальнейшем склонить его к интимной связи. Этот процесс называют грумингом (от англ. grooming – «уход», «ухаживание»).

Груминг бывает тяжело заметить, так как между взрослым и ребёнком происходит микс разных форм общения: абьюз, тёплая дружба, насилие, доверительные беседы, манипуляции, покровительство, забота и так далее. Доверие и «хорошие» отношения становятся для преступника гарантией того, что ребёнок не расскажет о насилии.

Поначалу ребёнку может быть приятно внимание взрослого, однако в дальнейшем он начинает ощущать, что такая связь ненормальная и пугающая. Взрослые люди, пережившие груминг в детстве, могут столкнуться с проблемами ментального здоровья: повышенной тревогой, паническими атаками, посттравматическим стрессовым расстройством, селфхармом, а также с недоверием к людям.

История Миланы

все имена в истории изменены

«Когда мы только познакомились, мне было тринадцать, а с грумингом я столкнулась в пятнадцатилетнем возрасте. Его звали Вадим, ему было около сорока. Мы познакомились в одном сообществе. Он был в близком контакте с подростками, так как держал дома технику для звукозаписи и был единственным человеком, у которого можно было записаться бесплатно. У подростков не было своих денег. Все мы приходили к Вадиму домой, когда нужно было записать аудио для выступлений.

Это была страшная обшарпанная квартира, пропахшая чем-то неприятным. Вадим жил с мамой. Он общался, повышая тон голоса с умилительными нотками, словно ребёнок. На тот момент мне казалось, что это нормально. Сейчас понимаю, что он говорил так намеренно, чтобы казаться «своим» среди нас, детей. Тогда я считала его глупым и странным, но абсолютно безобидным. Вадим вёл себя как подросток, поэтому легко завоевал наше доверие.

В течение тех двух лет знакомства с Вадимом я замечала, что он часто проводит время то с одной девочкой, то с другой. Всем им было от двенадцати до шестнадцати лет. Я не понимала, почему они так часто вместе и какие у них отношения. Потом начала замечать, что он дарит этим девочкам очень дорогие подарки: айфоны и прочую технику. Было заметно, как сильно он вкладывался деньгами, хотя сам жил бедно.

Однажды перед моим пятнадцатым днём рождения я приехала на запись в квартиру Вадима самая первая. Тут очередь получать подарки дошла и до меня. Он вручил мне нетбук. Придя домой, я рассказала об этом своей семье. Их мнения разделились: одна половина родственников посчитала, что подарок стоит принять, другая – что нужно отказываться. В итоге я оставила нетбук себе.

Спустя неделю я снова приехала на запись самая первая из нашей команды. Вадим вёл себя неловко и был красным, как помидор. Вдруг он начал признаваться мне в любви. Я была в шоке и совсем не понимала, как на это реагировать, поэтому просто молчала. К счастью, вскоре подошли остальные ребята. Мы записались и уехали.

Дома я всё рассказала родителям. Они решили сразу же поехать к нему и вернуть нетбук. Мама ругалась и кричала на Вадима: «Да чтоб ты её имя забыл!» Меня отстояли, подарок ему вернули.

После этого Вадим начал мне писать сообщения в очень странной манере, как раньше никогда не общался. То он в сильном раскаянии просил прощения, то практически угрожал. Я заблокировала его во всех соцсетях – он начал писать мне на почту. Было очень много писем, но я чувствовала себя в безопасности, так как знала, что всегда могу обратиться за помощью к родителям. Они меня защитят. Проблема была в том, что Вадим продолжал проводить время в нашем сообществе. Будучи подростком, я почему-то не стала говорить о его поведении старшим товарищам и организаторам. Они узнали сильно позже и были в шоке.

В один день я собиралась на новогоднее мероприятие в нашу организацию, накануне мне пришло сообщение от Вадима, от которого у меня побежали мурашки по коже – он написал для меня странный рассказ. В страхе я позвонила организатору и спросила: «Кто придёт сегодня?» Среди других было имя Вадима. Я сказала, что не приду, и положила трубку.

Знаю, что несколько месяцев он ещё ходил на мероприятия, но лично мы не пересекались. Затем он сам перестал появляться, и больше мы его не видели. Я считаю, что мне очень сильно повезло, так как я не раз оставалась наедине с Вадимом и всё могло закончиться гораздо хуже.

В шестнадцать лет со мной случилась уже другая история. Я познакомилась со взрослым мужчиной, ему было около тридцати. Он довольно долго вёл со мной дружеские переписки в соцсетях, позже они перешли во флирт. Я не то чтобы влюбилась, но очаровалась и прониклась к нему. 

Когда мне исполнилось 17 лет, я уехала учиться в Англию. И тогда у нас случился виртуальный секс по видеосвязи. Я знала, что у него есть жена и во время наших созвонов она находится в соседней комнате. Но на тот момент я не осознавала, насколько в будущем меня начнёт тревожить чувство вины из-за того, что со мной изменяли.

В девятнадцать я вернулась в Алматы. Наши горячие переписки с тем мужчиной продолжались всё это время – он ждал моего возвращения. В итоге, оказавшись в одном городе, мы переспали.

Прошло время. Мы пересеклись на дне рождения нашего общего друга. Он сильно напился и начал зажимать меня по углам и трогать при людях, хотя я этого не хотела. Я возмутилась: «Ты совсем что ли? У тебя жена, ребёнок». На что он начал кричать: «Да всё равно на неё, она не узнает!» Я тогда сильно разозлилась.

В итоге наш роман закончился тем, что я написала ему разные осуждающие фразы и просто заблокировала. Насколько знаю, он до сих пор изменяет своей жене с другими девушками, несмотря на долгие годы в браке. Их сыну почти десять лет.

Эти истории научили меня меньше доверять людям, хотя я всё ещё считаю себя достаточно доверчивой. Я стала больше переживать за своих несовершеннолетних родственников и опекать их, чтобы они не столкнулись в своей жизни с чем-то подобным». 

Как распознать груминг?

Этапы процесса

Выбор жертвы и знакомство с ней

●Преступник часто выбирает более уязвимую, на его взгляд, жертву: доверчивого, не очень уверенного в себе ребёнка, у которого немного друзей и конфликты в семье, или ребёнка, который кажется одиноким и нуждается во внимании.

●  Акторы груминга могут встречаться в школе, кружках, спортивных секциях, в других организациях, работающих с детьми и молодёжью, а также в интернете. 

Попытки сблизиться и завоевать доверие, а также изолировать ребёнка от всех остальных

●  Взрослые, совершающие насилие, могут выбирать разные стратегии, чтобы получить доступ к ребёнку. Например, втереться в доверие к его семье, чтобы проводить больше времени вместе, а затем попытаться изолировать и отдалить жертву от родственников и друзей.

●  Чтобы сблизиться с ребёнком, он может быть обаятельным и дружелюбным, иметь авторитет и статус, уделять много внимания, одаривать комплиментами, подарками, угощениями.

●  Актор груминга может сообщать ребёнку, что тот взрослый не по годам, особенный и уникальный, ведёт себя старше сверстников; а также давать ему алкоголь и психоактивные вещества.

Постепенное нарушение границ: прикосновения, показ интимного контента и обсуждение фантазий

●  Сначала преступник может прикасаться к ребёнку без всякого сексуального контекста, например, обнимать, брать за руку, щекотать. Однако потом количество телесных контактов растёт, и они обретают всё более сексуализированный окрас. Всё это может подаваться под предлогом заботы или игры.

●Также взрослый может показывать своё тело, рассказывать о своём сексуальном опыте, просить ребёнка поведать о его интимных фантазиях, просить обнажённые фото, пошло шутить и показывать порно.

Удержание власти над жертвой

Чтобы пострадавший не рассказал о насилии, взрослый может навязывать ему стыд и вину, убеждать, что всё нормально, задаривать подарками, помогать избегать наказаний или давать ему привилегии в обмен за сохранение произошедшего в тайне, угрожать, что от ребёнка все отвернутся или у его семьи будут проблемы.