Вечное сияние одиночества

Анастасия Щурова

19 февраля 2018

Прошлым летом проездом я два дня была в Питере и случайно попала на творческую встречу с режиссёром Анной Меликян, одним из немногих российских режиссёров, которых я люблю всей душой. Встреча была по поводу премьеры фильма «Про любовь. Только для взрослых», второй части фильма «Про любовь». «Про любовь» – это такие ромкомы, состоящие из маленьких новелл о любви. Как все эти бесконечные «*вставьте сюда название любого города*, я люблю тебя», только «Про любовь». На встрече одна девушка из зала спросила Анну, собирается ли она снимать третью часть. Анна ответила, что с радостью бы, да повторяться не хочется. Потому что в двух предыдущих фильмах уже и так рассказали о всех возможных видах и подвидах любви, и даже больше. На что девушка ей ответила: «А если взять отсутствие любви? Снять ромком об одиночестве». Все тогда просто посмеялись и перевели тему. Потому что такого не бывает. Для нас это оксюморон. Живой труп. Горячий снег. Честные выборы. Комедия об одиночестве.

 

Я вспомнила эту историю вчера вечером, когда подруга прислала запись о том, что в одном алматинском баре будет вечеринка с бесплатными коктейлями. Но есть одно условие: наливать бесплатно будут только «одиноким и счастливым». Как будут проверять, насколько ты счастливый и одинокий (улыбка до ушей? справка, заверенная нотариусом?), это уже другой вопрос. Дело в формулировке. Выражение «счастливый и одинокий» звучит для большинства людей так же странно, как «комедия об одиночестве».

Это с детства внушали нам книги, фильмы, родители и всё окружение. Умри, но не будь один в сорок (кошки не считаются). Можешь даже начать убивать или заняться искусством, только, пожалуйста, не будь один.

Для меня же в детстве одиночество было самой большой мечтой. Когда ты растёшь в огромной шумной семье, где все постоянно кричат и лезут, где нет понятия «остаться наедине с собой и подумать», где перед тем, как пойти в душ, нужно спросить, а не хочет ли кто в туалет (и, конечно, все хотят, и в итоге пока все сходят, проще помыться в раковине или дождаться дождя), это неизбежно. Родители, бабушки, братья и сестры, их мужья и жены, племянники, племянницы...

Я закрывалась в туалете и представляла себе, как я вырасту и наконец останусь одна. И вот тогда заживу. Буду есть халву и пряники одновременно и без хлеба. У меня будет своя квартира. Я буду вставать тогда, когда захочу, а не тогда, когда звенят тридцать восемь будильников (от которых просыпаются все, кроме тех, кто этот будильник завёл). И засыпать тоже, когда хочу, не мешая всем тем, кто ложится спать в девять. Смотреть по телевизору только хорошее кино, а не новости на Первом канале. Или ещё лучше – вообще выкину телевизор. Читать, точно зная, что меня не будут отвлекать родственники, по интенсивности шума находящиеся примерно где-то между цыганским табором и ядерным взрывом. И да, самое главное, у меня дома всегда будет чисто. Я уберусь один раз, и с тех пор будет чисто, потому что это не я причина постоянного бардака дома, а они. Это всё они!

Прошлым летом моя мечта наконец сбылась. На целую неделю. Вся моя семья уехала на Иссык-Куль. И я осталась одна. В большом доме. Всё, как я мечтала. Уже через несколько часов мне стало страшно. Страшно от тишины. Когда двадцать лет находишься в постоянном шуме, наконец услышать тишину – очень страшно. Все эти шорохи, странные звуки. А вдруг это кто-то пришёл меня убивать? А вдруг я живу в доме с призраками? Или ещё хуже: вдруг это мышь? Кто поймает и убьёт эту мышь?

В те дни я старалась реже находиться дома, сидела в кофейнях и барах, ночевала у подруг, а если всё-таки мне приходилось идти ночевать домой, я включала телевизор на всю громкость (да-да, Первый канал) просто, чтобы в комнате кто-то разговаривал. А потом родственники вернулись, и я начала им рассказывать, что произошло, пока их не было. 

Я никогда не остаюсь дома, когда там никого нет. Я не умею ходить одна в кино или на какие-то мероприятия. Друзья, сестра, племянники. Всегда кто-то со мной. И когда я рассказываю людям какие-то истории из моей жизни, а мне говорят – «Да такого не бывает! Ты всё придумываешь!», всегда появляется подруга и говорит: «Подтверждаю, я в тот момент была с ней». Или сестра. Или кто-то ещё. Они видели это. Значит, всё это было на самом деле. Они свидетели моей жизни. А когда ты всё время один, тебя как будто не существовало. Есть ли смысл в событиях, которые произошли только с тобой, в фильмах, которые смотрел ты один, в письмах, которые читал только ты? Но всё это не так страшно. Самое страшное – другое.

Когда в прошлом году через неделю моя семья вернулась с Иссык-Куля, в доме был ужасный бардак. Из чего следует то, о чём я никогда не могла подумать. Причина постоянного бардака – это я.

Иллюстрации: Роман Захаров