Мади Мамбетов –
о неслучайных феминитивах
25 октября 2018
Справка:
Феминати́вы (от лат. Femina – «женщина»; также феминити́вы от англ. feminitive) – имена существительные женского рода, которые обозначают женщин, образованы от однокоренных существительных мужского рода, обозначающих мужчин, и являются парными к ним.
Википедия
Для меня как человека, непосредственно работающего со словом, чистота языка (в моём случае, русского) – это безусловный приоритет. Не являясь совсем уж упёртым граммар-наци, я тем не менее прихожу в ужас от ошибок и испытываю стойкую неприязнь к злоупотреблению жаргонизмами, сленгом и неоправданными заимствованиями. Как и любого другого «ревнителя чистоты языка», меня повергали в дрожь отвращения новые словообразования – «поэтка», «докторка», «инженерка», «режиссёрка». Есть ли на самом деле нужда в образовании этих женских версий давно известных слов, обозначающих профессии и призвания? И если уж есть, то почему бы не брать уже устоявшиеся, известные обозначения? Что, разве нет в русском слов «докторша» и «режиссёрша»? Хотя и они, на мой взгляд, звучат криво – в отличие от, например, слова «поэтесса», в котором есть определённая красота и даже поэзия.
Во-первых, надо уяснить природу и суть языка – если это не мёртвый язык типа латыни. Живые языки потому и живые, что растут, меняются, подстраиваются под нужды говорящих на них, под развитие общества, перемены в его укладе.
Во-вторых, надо бы понять, о каком таком эталоне языка идёт речь? Речь Толстого уже отличалась от языка Пушкина, а Булгаков писал на несколько ином языке, чем Лев Николаевич. Словарь Даля отличается от словаря Ожегова. На наших собственных глазах за считанные 15–20 лет язык изменился, впитав в себя массу новых элементов: от «маркетинга» до «кроссфита» и «тверка», и никому уже не надо объяснять, что всё это значит. Термин «социальные сети» был бы косноязычной бессмыслицей ещё в начале нулевых, если бы его тогда знали.
Язык меняется. Сопротивляться этому как бессмысленно, так и вредно, поскольку перемены в нём нужны для того, чтобы отражать перемены в жизни говорящих на нём.
Главное же, впрочем, вовсе в другом.
Как бытие отражает сознание – и язык в том числе, так и сознание/язык отражают бытие. И не просто отражают – формируют, закрепляют, легитимируют новые нормы.
И тут каждому, кто пытается выработать внутреннюю позицию по поводу феминитивов, впору задуматься о том, что стоит за ними. Ведь это, даже из справки Википедии понятно, вопрос не столько даже лингвистический, сколько социокультурный.
Древние это чувствовали прекрасно: например, царица Хатшепсут четыре тысячи лет назад правила Египтом как фараон (не имеющий женской формы термин) и даже бороду носила. Накладную. Потому как слово «царица» означало только жену фараона, и никак не суверена женского пола. Или вот ближе к нам – польская королева XVII века Анна Ягеллонка приняла власть с титулом rex Polonie («король Польши»). Хотя существует прекрасное латинское слово regina – «королева». Но оно никак не отражало уникального статуса Анны как полновластной правительницы державы, поскольку означало жену короля.
Зато вот прачке и кухарке эквивалента мужского рода нет – потому как даже «повар» звучит солиднее «поварихи». Всякая подневольная мелочь, если вслушаться в язык, может быть женского пола, но не связанные с властью и престижем определения.
И у нас нет даже, как в испанском или французском языках, артиклей, помогающих определить пол персонажа. Когда я вижу в тексте строку «Здравствуйте, профессор Браун!», я автоматически предполагаю, что речь идёт о мужчине. И потом удивлённо читаю следующее предложение: «Профессор Браун в ответ молча пожала мне руку». Причём будь профессор Иванова, стало бы легче. А если это профессор Тимченко? Или Ашим? Как ты сможешь с ходу определить из текста, что это не профессор Марат Ашим, а известный учёный Зауре Ашим?
Вот, кстати, «учёный». Как мы назовём Зауре Ашим? Учёная? Верно, всё правильно. Но звучит всё-таки немного нечётко, смутно звучит. «Учёный» – научный работник, добившийся успеха и академического признания. «Учёная» может быть и кошка. Очередной пример того, как патриархальная парадигма подминает под себя язык, чтобы закрепить превосходство мужчин в этом мире.
Возникшая же сейчас проблема заключается как раз в том, что устоявшиеся нормы уже давно не отражают существующее положение вещей. Женщины не глупее и не слабее мужчин. Ничуть не меньше мужчин они способны добиваться успеха в любой сфере жизни – даже в боксе (полюбовался бы я на любого нашего диванного мужского шовиниста, который рискнёт выскочить раз на раз с Лейлой Али). И дальше будет больше и яснее видно моральное банкротство этого искусственного неравенства между полами.
Жизнь меняется и меняется необратимо. Почему язык не должен?