Выпускающий редактор Manshuq Яна Каримова вспомнила свои подростковые годы и написала искреннюю колонку о важном – о детях, о родителях и отношениях между ними.
Яна Каримова
26 декабря 2022
Моя старшая дочь лежит, отвернувшись к стене. Обиделась. Несколько минут назад я передвинула её игрушечный дом и там внутри «нарушился порядок, который она долго наводила». Сначала я злюсь, потому что иного способа убрать пыль под домом не было, а потом понимаю, что можно было потерпеть беспорядок ради нормального настроения дочери. Подхожу мириться и пытаюсь объяснить, что я сделала это ненамеренно. Обнимаю. Дочь слегка оттаивает и вдруг говорит: «Мама, я так обиделась на тебя, что у меня всё сжалось внутри и мне захотелось взять и сбежать из дома прямо сейчас». Вот скажите, когда она повзрослела? Моей дочери всего шесть лет, а она уже сейчас иногда ведёт себя как подросток. Я надеялась, что подобные ситуации будут происходить гораздо позже, и мне страшно представить, что нас ждёт, когда ей будет лет пятнадцать.
Я сама была не самым примерным подростком. Пословица про «в тихом омуте» очень хорошо описывает меня в тот период. Я хорошо училась и активно участвовала в жизни школы, но при этом общалась с сомнительными компаниями, лезла туда, куда не следует, и попадала в неприятные ситуации. Меня часто отчитывали за моё поведение, после чего мама вздыхала и говорила: «Вот будет у тебя дочь – поймёшь». И вот теперь у меня сразу две дочери, и я уже во многом прекрасно понимаю свою маму, которая в мой подростковый период жила как в сказке – никогда не знала, что её ждёт на следующей странице.
В подростковом возрасте я любила страдать
Натурально, с надрывом, с заламыванием рук. В такие моменты Станиславский был бы от меня в восторге. Любое событие в моей подростковой жизни я воспринимала как персональную трагедию. Я помню, как любила лежать в тёмной комнате и слушать грустную музыку. Некоторые особенно лирические моменты в песнях я переслушивала по несколько раз (наверное, чтобы сделать себе ещё больнее) и плакала. Спасибо моим родителям, которые стойко переносили это моё состояние: давали мне личное пространство, не заставляли ничего делать и не задавали лишних вопросов. Обычно такие страдальческие концерты не мешали мне через пару часов от души веселиться с друзьями. Но однажды что-то пошло не так, и страдание затянулось. Виной всему была неразделённая любовь. И вот тут надо отдать должное моей маме: она быстро прикинула, что теперь трагедия не надуманная и я не просто играю печальную барышню, а действительно не могу справиться со своими чувствами. В то время – это было начало двухтысячных – никто не ходил к психологам, об этом даже не говорили. Но моя мама умудрилась записать меня к специалисту, и я сходила на пару встреч, которые мне, кстати, очень помогли.
В подростковом возрасте я протестовала против всего
И этот мой бунт обычно выходил мне боком. Вот мы с подругой впервые решили прогулять уроки и пошли шататься по городу, зная, что родители в это время на работе. И именно в этот самый момент моя мама проезжала мимо на автобусе и заметила праздношатающихся нас. Вот я решила дружить с парнем значительно старше себя и целовалась с ним на школьном дворе – а меня увидели знакомые мамы и папы и в красках рассказали им, чем занимается их дочь. Вот у меня конфликт с учителем – и родителей вызывают к директору. Влетало ли мне? Конечно! Дома всегда происходил разбор моих полётов. Но самое главное – мои родители никогда не отчитывали меня при посторонних. Да, они были достаточно строгими со мной, но я всегда знала, что мама и папа на моей стороне, что они не дадут меня в обиду. И я знала, что они меня любят, несмотря на все мои выходки. Тогда это было для меня чем-то обыденным, сейчас же я понимаю, что у меня была ценность, которой часто нет у других детей. Мой папа – суровый мужчина, боксёр и далёкий от всяких ванильных штук человек – говорил: «Если тебя обижают и ты чувствуешь, что не справляешься с эмоциями, – представь, что ты в коконе, сквозь который словам обидчика не пробиться». Тогда мне было смешно, а сейчас я понимаю, какой крутой психологический приём открыл для меня папа.
А ещё в подростковом возрасте мне хотелось только одного – чтобы от меня все отстали
Чтобы не указывали мне, как жить, что носить, с кем дружить. И сейчас, когда я сталкиваюсь с тинейджерами, понимаю, что подростки все похожи и им просто нужно немного свободы.
Недавно подруга жаловалась, что сын пропадает с друзьями в репетиционном зале – они сколотили рок-группу, странно одеваются и отрастили длинные волосы, которые редко моют. На вопрос, что ей делать, я предложила просто на время отстать от парня.
Моя коллега как-то рассказала, что её сестрёнка-школьница влюблена в парня-студента. Коллега открыто поговорила с ней о контрацепции, но не знает, как ещё уберечь девочку от сомнительных поступков. Ей я тоже предложила просто отстать от сестрёнки, ведь, запретив встречаться с парнем, она сделает только хуже.
Мои родные недавно стали переживать, что моя племянница почти не выходит из своей комнаты – всё время только читает или рисует и вообще не общается с другими детьми. «Отстаньте от неё, дайте ей побыть наедине с собой», – дала я всё тот же совет.
Не нужно быть психологом, чтобы понять, что подростку нужно немного личного пространства – разобраться в той буре чувств, которая его одолевает. И что запреты, нотации и нравоучения приведут только к тому, что подросток сначала взбунтуется, а потом закроется ещё больше. Я сама была такой.
Каждый подросток, который столкнулся с психологическими, семейными, финансовыми и другими проблемами и не знает, как найти выход из сложной ситуации, может найти ответы на свои вопросы, а также советы специалиста на сайте проекта Bala Qorgau.
Как это работает?
на сайте есть список советов, которыми подросток может воспользоваться в разных ситуациях;
также есть возможность задать вопрос специалисту напрямую – это анонимно (никто в школе и дома не узнает об этом обращении, пока подросток сам этого не захочет);
после того как подросток задаёт вопрос, специалист звонит, чтобы вместе обсудить ситуацию и найти пути её решения.
Проект Bala Qorgau запущен Комитетом охраны прав детей МОН РК совместно с «Менің Атамекенiм» при поддержке АО «Банк ЦентрКредит»
А сейчас я сама уже мама. И вот моя шестилетняя дочь иногда ведёт себя как подросток. Мне по-настоящему страшно: каким будет её подростковый период? Смогу ли я помочь ей справиться с ним? Сумею ли я быть достаточно мудрой? Пока у меня нет ответа на эти вопросы. Но мне хочется хотя бы быть не хуже моих родителей. Да, мы не были с мамой подругами, но я всегда знала, что могу обратиться к ней за помощью в сложный момент и она меня не осудит. Я знала, что папа всегда защитит меня, если меня кто-то обидит. Я тоже хочу, чтобы мои дочери просто были уверены во мне и знали, что всегда могут рассчитывать на меня. А ещё, что мама просто их любит. Просто за то, что они есть.
Иллюстрации: Manshuq
M