Зависть к матке

Мади Мамбетов

7 марта 2018

Занимательную теорию о том, как женщины завидуют мужскому половому члену, в своё время выдвинул доктор Зигмунд Фрейд и деятельно идею эту развивал. Она и сейчас довольно широко известна, и фрейдистами воспринимается как чрезвычайно важная для понимания психологии женщины – вроде как без этой зависти не случится становление девочки как женщины. Судить не берусь, но на мысли некоторые наводит.

 

Например, по-другому начинаешь смотреть на обрядовую символику двух близко расположенных гендерных праздников. Как женщины дарят мужчинам носки и галстуки, а мужчины дамам – всякую разную ерунду, на какую фантазии хватит, но вот цветы – обязательно. Так и представляешь себе, памятуя о Фрейде, подспудную мотивацию. Вот снедаемые завистью к фаллосу женщины дарят символические удавки – дескать, держите уже свои пенисы под контролем, накиньте уже на них узду. А мужчины через пару недель после 23 февраля суют дамам цветы – с их стеблями и бутонами: несомненно, фаллические символы. Мол, своих нет, так хоть воображаемые подержите.

Между прочим, есть и встречная теория. Разделяемая некоторыми (очевидно, немногочисленными) психологами и гласящая, что мужчины точно так же завидуют женщинам. Теория эта довольно маргинальная и совсем малоизвестная, но таящая в себе великий, как мне кажется, смысл.

Суть её в следующем: мужчины исподволь, не отдавая себе отчёта в этом, завидуют матке. И тут самое интересное: что хоть фаллос и необходим для зачатия, но его главная функция – во всяком случае, та, что у всех на уме, – получение сексуального удовольствия. И, кажется, на это покойный отец психоанализа и напирал в своих логических построениях – пассивные, принимающие в сексуальном смысле, женщины завидуют именно этому мечу (или кинжалу, или булаве, или булавке – кого как природа наградила). Матка же в сексуальных играх особой роли не играет – это вам не клитор. Так что подразумевается совсем другое.

 

Почитаемый мной автор больше полувека назад написал следующие строки: «Робкое, загнанное в глубь семейных ячеек, женственное начало убереглось от уничтожения лишь потому, что без него сам мужчина бесплоден, как свинец, и потому что физического продолжения человечества без женщины не может быть». И с последним выводом поспорить никак не получается. 

И правда – за тысячелетия патриархата мужчины настолько подмяли под себя женскую половину человечества, настолько заигрались в войну, власть и обогащение и неоднократно демонстрировали такую зверскую жестокость по отношению к другим людям, что порой кажется: только незаменимость женщины в репродуктивном процессе спасла их от истребления. Даже в бурных сетевых дебатах о ролях женщин и мужчин звучат доводы разной степени экстремизма – некоторые мачо договариваются до того, что готовы обойтись вообще без женщин. Дескать, тогда не придётся вкалывать на работе до потери пульса, обеспечивая «жену, её маму и детей», можно будет мотаться на пиво и рыбалку с друзьями без оглядки, разбрасывать носки, где вздумается, и вообще, жизнь покажется раем. Да и насчёт секса – «лучшая девчонка – правая ручонка». От таких размышлений – пара логичных шагов до вывода: «Да не истребить ли нам этих баб вообще?» Многие и истребляют помаленьку. Мало ли в новостях историй про забитых насмерть мужьями, бойфрендами, кровными родственниками женщин?

 

Сейчас, впрочем, меняется всё. И общественный уклад, и баланс силы между полами, и понимание того, что в принципе возможно или нет – в сугубо научном смысле. Изыскания биологов и генетиков скоро навсегда изменят – если уже не изменили – представления о процессе воспроизводства. Искусственные сперматозоиды и яйцеклетки – уже не вопрос из повестки дня писателей-фантастов – это неотвратимая и скорая реальность. И тут актуальность обретает вопрос: кто из экстремистов того или иного пола быстрее доберётся до роковой красной кнопки и уничтожит противника по войне полов навсегда? Мужчины, мечтающие получить свой холостяцкий рай с разбросанными носками и секс-роботами на любой цвет и вкус, или женщины, которым впервые в истории выпал шанс реализовать утопию «Новых амазонок» из одноимённого старинного польского фильма? 

Сторонники теории о мужской зависти к матке говорят верные вещи. Мужчины научились делать оружие, двигатели внутреннего сгорания, открыли золотое сечение, изобрели атомную бомбу и правили миром тысячи лет. Но даже самый гениальный и выдающийся из нас не сможет сделать то, что доступно даже наименее одарённой женщине, – дать жизнь новому человеку. Природа знает партеногенез, но никакое чудо не позволит самцу зачать, выносить и родить себе подобного – в этом смысле великий шутник Чарли Чаплин никогда не рисковал своим пресловутым миллионом. Поэтому мужчинам приходится лезть из кожи вон, добиваться чёрт знает каких вершин во всём, ваять микеланджеловского Давида и улыбку Моны Лизы, писать «Преступление и наказание» с «Властелином колец» и попутно гнобить женщин, покуда хватает сил, – потому что нет у нас матки. Мы бесплодны, как свинец.

 

Примите 8 Марта, мои чудесные женщины, наши цветы как признание, которого мы никак не можем сделать. Мы завидуем. Сами не понимаем, чему и как, но завидуем страшно и безнадёжно. И наверное, подспудно, неясно для нас самих, но в этих букетах роз есть ещё один смысл – за всей фаллической символикой стеблей скрывается тайное значение бутона. 

Иллюстрации: Роман Захаров