Личная история: как зоопсихологиня из Бишкека спасает животных 

Марина Пай

4 декабря 2023

В детстве я очень любила животных. Естественно, я захотела стать ветеринаром, но меня напугали тем, что придётся резать живых лягушек на практике в университете. От этой идеи я отказалась в пользу других профессий, не связанных с животными. Однако позже я мучилась от непонимания, чем я вообще занимаюсь в жизни и где моё место.

Уехав из родительского дома, я сразу же начала заниматься животными: брала на передержки или забирала к себе на постоянку, позже начала волонтёрить – курировать бездомных собак и кошек. Параллельно с этим я искала себя: чуть не стала бровистом, потом грумером, но ничего не нравилось мне на сто процентов. В какой-то момент мой партнёр спросил у меня: «Кстати, а почему не кинология?» Я была поражена тому, как сама не догадалась. К тому моменту я уже прошла большой путь со своими и кураторскими собаками: меняла кинологов как перчатки, потому что выбранные специалисты не могли помочь моим питомцам, а порой и вредили. Я изучала информацию самостоятельно, чтобы помочь своим собакам и самой себе, а также потому, что поведение этих животных мне было ужасно интересно. В итоге я прошла обучение и теперь работаю специалисткой по поведению собак и кошек.

Я провожу занятия как очно, так и онлайн, в зависимости от того, какая у клиента проблема, каков он сам и где мы находимся территориально относительно друг друга. Не во всех ситуациях можно качественно помочь онлайн, но чаще всего это вполне реально при ответственном отношении к процессу с обеих сторон – владельца и специалиста. Всё-таки самое главное, на мой взгляд, – не формат, а искренняя заинтересованность владельца, глубокие знания, опыт специалиста и мэтч между ними.

Максимум понимания и терпения, никаких кнутов. Собаки, кошки, люди – мы все лучше учимся, когда у нас есть понимание, что мы делаем, зачем мы это делаем, а также то, что можем прекратить, если больше не хотим. Перед первой встречей я прошу владельца заполнить диагностическую анкету о питомце, внимательно изучаю всю базовую информацию, чтобы не тратить на это время при встрече и лучше понимать, над чем будем работать. Далее вся работа строится индивидуально, никаких шаблонов нет – мы намечаем примерный план, периодичность занятий и их формат. Между занятиями я обычно остаюсь на связи, чтобы отвечать на срочные вопросы и не оставлять владельца наедине со сложностями.

Моя задача – не только научить собаку или кошку необходимым навыкам, но и объяснить владельцу причины поведения, погрузить его во внутренний мир его любимца. Так мы можем стать прекрасным тандемом и вместе наблюдать процессы, которые происходят: как себя чувствует питомец, какая динамика, по какой причине происходит то или иное поведение. Ведь работа специалиста по поведению животных – это в первую очередь не дрессировка, а глубокая работа по анализу образа жизни, психологического состояния питомца, его привычек, способов справляться со стрессом, триггеров к страху, тревоге и другим чувствам, различным вариантам поведения.

Кажется, я просто искала любые способы окружить себя животными и деятельностью, связанной с ними. В 18 лет я переехала в другой город (сейчас мне 27 лет) и довольно скоро взяла на передержку таксу. У неё уже были кураторы, так что мои функции были ограничены, но я была счастлива. Но это было совсем непросто: я впервые в жизни жила в одной квартире с собакой, выгуливала её, пыталась справляться с разными проблемами типа нападок на соседей, лая, чрезмерной активности на прогулках. Это была моя сбывшаяся мечта, ведь в детстве собаку мы так и не завели, несмотря на мои мольбы. Сколько себя помню, мама просто понимала, что это непосильная ответственность, и сейчас я осознаю, что она была права.

После этой передержки последовала следующая, а ещё чуть позже я взяла свою первую собаку на кураторство. Куратор – это волонтёр, который несёт полную ответственность за животное: находит или выделяет деньги на лечение и всё необходимое, отвозит к врачам, лечит, находит передержку или является ею сам, занимается пиаром и пристройством в новую семью. Мою первую кураторскую собаку Фею нашли замёрзшей возле метро, она не могла идти. Девушка, нашедшая её, готова была помочь временной передержкой и деньгами, но не была готова заниматься ею дальше. Я попала в эту историю случайно и тут же решилась взять Фею под своё крыло. Многое мы прошли вместе, на данный момент она уже давно дома, в любящей семье. А дальше всё пошло по накатанной, и ситуации, из которых я забирала животных, были разные: самовыгульный и уже, считай, бесхозный пёс старенького дедушки в деревне; кошка, спасённая с улицы и вскоре избитая моими соседями; собака с девятью щенками, найденная моей мамой в родном городе, и ещё много-много разных случаев.

От случая к случаю процесс может слегка отличаться из-за разного контекста. Но в любом случае новичок сначала помещается в карантин, то есть в отдельную комнату, клетку или стационар ветеринарной клиники, в зависимости от обстоятельств и состояния животного. Карантин должен занимать не менее месяца, чтобы можно было отследить симптомы вирусной инфекции. В процессе – медицинское обследование и, если необходимо, лечение, за которым следует обработка от блох и глистов, вакцинация и стерилизация, если позволяет возраст.

Когда я понимаю, что животное стабильно и вопросов по здоровью нет, пора начинать искать новый дом. В ход идут всевозможные социальные сети и сайты/приложения для купли-продажи. Самое главное в этом вопросе – написать интересный и милый текст объявления, максимально отразить черты характера питомца в тексте, а фото сделать качественными, яркими, трогательными. Если потенциальный владелец находится со мной и питомцем в одном городе, мы сначала созваниваемся. Я задаю много вопросов и рассказываю про животное максимально честно, порой даже, кажется, чересчур честно. Моя задача – не приукрасить, а наоборот, выложить всё, предупредить даже о тех трудностях, с которыми владелец может никогда не столкнуться. Иначе жди беды: людям и так сложно не повестись на эмоции и хотелки, а если ещё и куратор будет рисовать всё лишь в радужных цветах, оценить свои силы большинству людей не представляется возможным.

Если собеседование по телефону пройдено успешно, человек мне понравился и не пропал после, я приглашаю на знакомство к животному. Там мы встречаемся, общаемся лично, человек смотрит на своего потенциального любимца, я – на их коммуникацию. Тут всё и решается. Обычно при положительном решении с обеих сторон мы прощаемся и я привожу питомца сама в новый дом в ближайшие дни. Это важно, чтобы удостовериться, что человек – не живодёр, не разведенец*, условия жизни моего подопечного будут подходящими, а также, чтобы не было возможности назвать мне фальшивый адрес. К сожалению, даже пристраивая беспородную кошку или собаку, можно нарваться на неадекватных и даже опасных людей. А что уж говорить о породистых, которых как только не используют ради наживы или своей прихоти.

* Разведенец – человек, занимающийся разведением животных и не имеющий при этом достаточных знаний в области селекции. Настоящие заводчики проходят большой путь, прежде чем сводят пару собак или кошек: оценка собак экспертами на выставках, генетические тесты, подбор правильной пары, обследования и так далее. Разведенцы же всем этим не занимаются, плодят животных наобум ради наживы, вследствие этого щенки и котята часто получаются не вполне здоровыми как физически, так и психически. К сожалению, особенно при пристройстве породистого животного в новую семью есть риск нарваться на таких людей, которые будут использовать питомца в разведении, поэтому животных в идеале нужно пристраивать уже стерилизованными. 

На том, чтобы отдать питомца в новую семью, моё дело не заканчивается. Первое время я особенно внимательно слежу, всё ли хорошо: мы переписываемся, созваниваемся с владельцем, мне отправляют фото и видео, я стараюсь знать, как у них обстоят дела. Если что-то идёт не так, я всегда готова помочь советом, благо позволяют опыт и знания. Если вдруг сложилась критическая ситуация, я всегда готова забрать животное обратно. К слову, это же прописано в договоре отдачи животного, который мы с владельцем заполняем в момент передачи в новый дом.

В договоре есть пункт про «ненавязчивое отслеживание судьбы» – речь здесь идёт про всю жизнь подопечного. Куратор не должен наседать и постоянно расспрашивать новых владельцев о всяких мелочах, но периодически получать фото и видео питомца, а также весточку о том, как дела, – обязательно.

В твоём жилье любой планировки и площади всегда стабильно заканчивается место, а в кошельке любого размера со скоростью света заканчиваются деньги.

Другая проблема – люди. Есть определённые слои населения, считающие животных злом в высшей инстанции. Они боятся даже не укусов и инфекции (хотя и такое есть), а просто проходить мимо собаки, их напрягает лай собак рядом с домом, и они вызывают отстрел. Отстрел здесь легализован и предоставлен в ведение мусороуборочной компании. К сожалению, убийства собак по предписанию властей – это постоянная практика, но также не обходится и без обычных рядовых живодёров.

В день пишут по 3-5 постов-просьб о помощи от людей, нашедших бездомных животных. Отсюда, конечно же, много брошенных или потерявшихся, которых никто и не ищет. Сбежала одна из двора – найдётся новая. Это огромный пласт работы для немногочисленных волонтёров, которые лезут из кожи вон, стараясь помогать каждому животному, кто в этой помощи нуждается.

Последнее, что стоит упомянуть, – низкий уровень ветеринарии. Есть врачи от бога и клиники, стремящиеся к развитию, но их можно пересчитать по пальцам. Далеко не все обследования, процедуры и операции мы можем провести для питомца в столице Кыргызстана, Бишкеке, а за пределами Бишкека – и подавно. Увы, порой животное приходится усыпить, либо ты вынужден принять смерть любимца лишь потому, что здесь ему никто не может помочь.

Мне помогают донатами друзья и подписчики, среди которых есть и мои клиенты, и люди, подписанные на аккаунт из-за моей волонтёрской деятельности. К сожалению, я всё ещё имею небольшой блог, где не так много людей, поэтому вся нагрузка моих просьб о помощи ложится на довольно узкий круг людей. И порой они делают просто невероятное. В городе есть определённое количество волонтёров, которые стараются изо всех сил помочь как можно большему количеству собак и кошек. Некоторые из них стали мне близки – жизнь свела нас на почве общей деятельности, и я благодарна им за открытость и готовность подставить плечо. По личным ощущениям могу пожаловаться, что мы находимся отчасти на разных полюсах: некоторым волонтёрам привычно пристраивать собак в будки на участки, а для меня это невозможно. Мои собаки – компаньоны, которые должны греть попу на хозяйских подушках, носить правильную амуницию, получать классных гуманных кинологов, здоровые лакомства и ежедневные как минимум двухразовые прогулки.

Количество животных в моём доме постоянно меняется. Вот сейчас я скажу, что их 25, а завтра вдруг притащу с улицы ещё одну собаку или возьму слепых щенков на выкорм. В моей жизни есть одна существенная сложность – весь мой быт и каждый мой день на данный момент подчинён моим подопечным.

Утром и днём идёт череда кормлений и выгулов. В течение дня – поездки по ветеринарным клиникам, уколы, выдача лекарств, стирка, уборка, готовка еды и работа, конечно же. Вечером повторяется утренний ритуал с кормлениями и выгулами. Покормить каждую группу животных – это задача, потому что от последовательности, скорости и чёткости моих действий зависит, насколько сильным и долгим будет лай, насколько животные будут возбуждены к приёму пищи. Это всё неизбежно в таком контексте и всё важно. Здесь практически нет места моему кинологическому мышлению. То, что я могла бы дать клиенту с одной-двумя-тремя собаками или кошками, рушится о реалии быта с большим количеством животных на маленькой площади и среди соседей по улице. Приходится идти на ухищрения, чтобы справляться более или менее достойно.

Как бы я ни уставала, это и правда моё до кончиков пальцев. Мне нравится общаться с ними и наблюдать за ними. Мне нравится тренировать их и делать всё, что связано с уходом за моей стаей. Здесь важно также упомянуть, что особенности моей психики, моей личности подразумевают, что лучше всего я себя чувствую, находясь в постоянном движении и деятельности. Да, это влечёт за собой периоды выгорания, но без такой динамики я скучаю, а это хуже всего на свете. Самое сложное – конечно же, не иметь возможности выдохнуть, послать всё и просто отдыхать, когда это необходимо. Я не могу проваляться в кровати, не могу уехать отдыхать в выходные в горы. Я не принадлежу сама себе, и этим всё сказано.

Моему окружению ничего не остаётся, кроме как принимать мой выбор. Мама когда-то давно пыталась меня вразумить, чтобы я не слишком погружалась в эту деятельность, но сейчас, кажется, оставила попытки, всё приняла и всячески поддерживает меня. Мой партнёр старается помогать по мере своих возможностей. Благо его желание быть рядом со мной превосходит усталость от неудобств. Однако у нас бывают кризисы и мы стараемся вместе найти решение: я не хочу подбить его под себя, даже если бы это было возможно. Друзья меня безоговорочно поддерживают: помогают деньгами, хвалят, гордятся, делают комплименты, помогают всяким разным по ситуации. Они – моя опора.

Порой мне кажется, что я была рождена, чтобы работать с животными. Я не знаю, откуда это во мне, но я будто на 90% состою из этой потребности и любви к животным. Кроме этого, я считаю, что любая деятельность должна нести пользу, это моё, в некотором смысле, служение. Если не животные, я бы наверняка занималась другим волонтёрством – детьми или пострадавшими людьми. У меня есть потребность помогать в принципе. Я считаю, что каждый, кто действительно нуждается в помощи, должен иметь шанс её получить. Животные же, кошки, собаки и некоторые другие виды, оказались в зависимости от человечества из-за интересов людей. Считаю, что с точки зрения элементарной справедливости, этики и гуманности мы должны помогать им. Многие считают, например, что кошки и собаки на улице – это нормально, ведь есть «уличные» и «домашние». Но на самом деле городская среда никак не приспособлена для бездомных. Она создана для нас, людей, а животные не могут жить свою жизнь самостоятельно в ней, не испытывая страданий. Я не возлагаю на других людей лишние надежды и ожидания по этому вопросу, хоть и имею мнение про коллективную ответственность в проблеме бездомных животных. Просто делаю своё дело, так как лично я, имея высокий уровень эмпатии, не могу пройти мимо ребёнка на улице, даже если он и не моего вида.

Фотографии предоставлены героиней материала