«Спрос будет, если ставить хорошие мюзиклы»: как развивается жанр в Казахстане?

Сания Булаткулова

16 ноября 2023

Ильяс Данияров:

«Я окончил Евразийский национальный университет по специальности «экология» в 2013 году, но ни одного дня в жизни не работал по профессии. Ещё во время учёбы в университете я начал экспериментировать, ставить спектакли разного формата.

На третьем курсе я захотел делать театр. В то время в нашем университете я мог прийти к декану и сказать: «Мы хотим сделать вот это. Нам ничего не надо, кроме помещения», и нам разрешали осуществлять наши задумки.

Мы занялись первым любительским театром в 2009 году. В университете существовал один театральный коллектив – своеобразный кружок из студентов, которые выступали в аудитории. Вместе мы провели кастинг для постановки мюзикла с песнями и танцами. Наше мероприятие прошло довольно успешно, и мы стали организовывать постановки раз за разом. Таким образом, в 2010 году появилось общество, которое мы назвали театр «Аттракцион». Он собрал ребят со всего города и существовал на протяжении десяти лет. Большинство выступлений мы проводили в стенах ЕНУ, а в последние годы из-за специфики спектаклей арендовали помещения на свои деньги.

У «Аттракциона» были и успешные спектакли, порой даже крышесносные, были и провальные. У нас были свой стиль, подача и сам материал мы выбирали яркий. В то время в Астане если и были мюзиклы, то большинство из них – исторического характера, как, например, «Султан Бейбарыс». Мы же могли играть спектакли обо всём, однажды у нас была постановка про то, как три брата прячут труп.

 

Интересно то, как мы чувствовали, что будет актуально, и опережали тенденции – всё потому, что мы брали западный материал, а на Западе всё развивается быстрее. Например, мы дали «Блондинку в законе», и потом все театры начали ставить комедии. Когда направление комедии стало активно развиваться в городе, мы пошли в тему абсурда, который в 2015-2016 годах ещё не был популярен. Я решил, что надо работать с абсурдом, нашёл американских абсурдистов, переводил их и затем мы их ставили.

Я ставил спектакли и параллельно обучался на курсах у разных педагогов-режиссёров. Я обучался драматерапии в Республиканской ассоциации арт-терапии и потом начал делать спектакли со слабослышащими детьми и вести инклюзивный театр благотворительного фонда «Дара». Позднее проходил курсы повышения квалификации в Российском государственном институте сценических искусств в Санкт-Петербурге, обучался в университете Дерби по преподаванию performing arts и брал уроки у Бориса Павловича, российского театрального режиссёра. Последний курс стоил всего, это был тот курс, где профессионализм педагога меня невероятно впечатлил.

Я обучался на тренингах Michael Chekhov Europe и Michael Chekhov Russia у преподавателей, которые работают по технике Михаила Чехова, племянника писателя Антона Чехова и известного драматического актёра и преподавателя. Кроме того, у меня были педагоги из Хорватии, Америки и Дании.

Мы создали PA в 2021 году ради забавы, людей собрали, проведя кастинг. Performing Arts – это комьюнити ребят, которым интересен метод актёрской игры, заключающийся в работе через тело. За два года существования мы успели провести гастроли Кокшетауского театра и творческого коллектива Casus из Санкт-Петербурга, который показывал театр предмета.

У нас было много разных форматов. Мы провели один частный спектакль и организовывали иммерсивные киновечеринки, то есть зрители смотрели кино и параллельно что-то происходило вокруг. Мы делали серию тематических вечеринок 2000 годов, серию вечеринок Astana Loves Broadway и мюзикл Meta Mean Girls. Astana Loves Broadway – выступление, в котором актёры исполняют попурри песен из популярных бродвейских мюзиклов. Кстати, именно здесь мы начали петь песни не со сцены, а из разных точек зала. А Meta Mean Girls – это известная история Тины Фей и Джеффа Ричмонда «Дрянные девчонки», которую мы сделали спектаклем в спектакле. То есть герой повествует нам сюжет в то время, как действие разворачивается на глазах у зрителей.

Также мы делали три представления спектакля «Два главных правила счастливой жизни». Это был абсурд. На второе представление моя партнёрша не пришла, и мне пришлось играть две роли – мужчину и женщину. По оригиналу спектакля выходит сначала она, а потом я: полчаса её монолога, полчаса моего и общий 15-минутный диалог. Я просто вышел и начал говорить фразы, какие помню – её и свои. Я продержался около часа, и ни один человек, к нашему удивлению, не ушёл.

Кто аудитория Performing Arts? Художники, поэты, музыканты – первая группа, англоязычная аудитория – вторая. А третья группа – те, кто приходят посмотреть на шоу, которое ещё никто не делал в Астане. Наша миссия – расширять сознание общества, рассказывая истории и популяризируя английский язык. Я за то, чтобы наши перформансы мотивировали людей изучать английский, потому что ты отрезаешь большую часть мира от себя, не зная этот язык. Надеюсь, те ребята, которые приходят к нам без знания английского, добавят песню из мюзикла «Гамильтон» к себе в плейлист и заинтересуются тем, о чём она.

Я могу с уверенностью сказать, что жанр музыкального театра у нас развит достаточно хорошо. Например, у нас есть Astana Opera. Есть музыкальные комедии, которые ставят в Казахском драматическом театре им. Калибека Куанышбаева. Есть ТЮЗ – Музыкальный театр юного зрителя – со своими музыкальными постановками.

Я бы сказал, что у нас нет самого мюзикла. Я смотрю спектакли, из которых можно запросто вырезать песню, и спектакль от этого не пострадает. Это говорит о том, что песня вставлена просто так, она не несёт смысловой нагрузки. А самой школы – рассказывать историю через пение – этого нет. Если вы посмотрите постановки на Бродвее, увидите, что у каждого героя свои музыкальные темы, которые развиваются, меняются, сливаются, и вся история рассказывается через музыку: вы слушаете музыку и понимаете, что происходит. То есть всё реализовано через музыку.

Мюзикл – очень жизнеспособная структура, и я уверен, что на мюзикл есть большой спрос, просто люди не знакомы с этим жанром. Люди хотят прийти в театр и почувствовать воодушевление. Люди хотят идти в театр как на праздник. Мюзиклы выполняют эти функции. Я думаю, спрос будет, если ставить хорошие мюзиклы. И, конечно, если они будут на казахском и русском языках.

Мюзиклы в США держатся на туристическом потоке. На содержание большой команды музыкантов и постановку шоу нужно много финансовых средств и, соответственно, большое количество туристов. У нас же не так много туристов, и большой бродвейский образец мы не потянем, но что-то попроще у нас получится.

Обычно композитор пишет музыку, автор-драматург пишет слова – и вот у них есть материал. Если они находят продюсера и мюзикл производит фурор, их находят большие продюсеры. Возможно, наши композиторы не хотят заниматься мюзиклами, потому что это слишком большая форма и никто не верит в её реализацию. Для нас самая жизненная форма – это jukebox musical, когда берётся песня исполнителя и сочиняется история. Например, Мамма Mia! – мюзикл по песням группы АBBA, а алматинский мюзикл «Джулия» поставлен на песни A’Studio.

Я планирую и дальше развиваться в этом жанре. Сейчас написал сценарий для варьете в стиле стендапа и мюзикла про мюзиклы – ищу сотрудников для этого проекта. Возможно, мы сыграем на английском языке с актёром из Англии. Кроме того, я подал запрос на лицензию на постановку профессиональной Мамма Mia!, но мне пришёл ответ, что лицензий для Азии нет. Также сейчас веду переговоры по организации театра в школе с участием детей с особыми потребностями. Планов и идей много, надеюсь, всё получится!»

Фотографии предоставлены героем материала