Анна Дерябина: «Стигматизация людей, живущих с ВИЧ, – реальная проблема»

Айнур Искакова

2 декабря 2020

Когда я выбирала будущую профессию, сомнений у меня не было, потому что четыре поколения в нашей семье – медики. Я окончила лечебный факультет Казахского Национального медицинского университета им. С. Д. Асфендиярова. Работать начала параллельно с учёбой в университете, но на первую серьёзную работу устроилась после магистратуры по международному здравоохранению в медицинской школе Шарите при Университете им. Гумбольдта и Свободного университета Берлина, Германия. В магистратуре моими основными направлениями были эпидемиология инфекционных заболеваний, ВИЧ и туберкулёз. А с 2013 по 2016 год обучалась в докторантуре по вопросам управления и политики в сфере здравоохранения в Университете Северной Каролины, США.

Моя мама – врач-инфекционист, и она была одной из первых, кто читал лекции по ВИЧ в Казахстане. Тогда в Советском Союзе эта тема только начала подниматься, а мама как раз вернулась после обучения в Ленинграде. Даже когда я училась в университете, тема ВИЧ была новой. Мир объединялся и искал пути решения такой проблемы, как СПИД. В 2003 году я проводила исследование среди мужчин, имеющих секс с мужчинами, – что им известно о ВИЧ? Это было первое исследование такого формата с этой группой и мой первый профессиональный опыт по сбору данных, анализу и формированию отчёта. В опросе участвовали 325 человек, опрос проводился в основном в гей-клубах. Спустя год проводила аналогичное исследование среди военнослужащих. Это были военнослужащие, которые служили на военной базе «Отар», и ученики Института сухопутных войск в Алматы. Данные этого исследования стали основой моей магистерской диссертации. 

В начале 2000-х информации о ВИЧ было ещё мало, но, с другой стороны, более активно велось целенаправленное просвещение населения. Особенно хорошо работали с подростками и молодёжью – о ВИЧ говорили на уроках валеологии, чаще проводились медиакампании. Поэтому кадеты, молодые парни 16–17 лет, относительно неплохо знали – что такое ВИЧ и как он передаётся.

А сейчас я замечаю, что активная работа с молодёжью прекратилась. Всю информацию молодые люди получают в основном из интернета.

Сегодня я работаю в алматинском офисе Медицинской школы Колумбийского Университета ICAP при Колумбийском Университете. Я была первым сотрудником ICAP, открывала его в 2011 году в Центральной Азии и набирала команду. В самом начале мы работали по вопросам ВИЧ на национальном уровне в тесном сотрудничестве с минздравами стран Центрально-Азиатского региона, проводили тренинги, поддерживали национальные экспертные группы, помогали совершенствовать протоколы, руководства, разработали национальные информационные системы.

С 2014 года с национального уровня мы ушли на областной. Команда PEPFAR (программа «Чрезвычайный план Президента США по борьбе со СПИДом») определила ряд приоритетных областей, на которых мы и сфокусировали всю работу: это Восточно-Казахстанская и Павлодарская области, а также по четыре области в Кыргызстане и Таджикистане. Такой формат позволил нам более тесно работать с врачами и медсёстрами на местах, решать проблемы каждого медицинского учреждения и отвечать их потребностям.

Наша основная работа – проведение семинаров, обучение и консультирование медперсонала на местах, а также материально-техническая помощь. Также мы работаем над мотивацией медработников для того, чтобы улучшить качество оказываемых ими услуг. Один из подходов – финансовое поощрение за достигнутые результаты. Несмотря на то что в последние годы уровень зарплаты медиков в Казахстане вырос, они всё ещё остаются низкими. Ещё одно направление работы – пересмотреть роль медсестёр и изменить отношение к ним. Последние три года мы уделяли особое внимание обучению медсестёр, чтобы поднять их статус внутри коллектива. Потому что медсестра – это первый эшелон контакта с пациентами. А также это специалист, который больше всего времени проводит с пациентом.

В Восточно-Казахстанской области мы видим положительную динамику. Мы помогли областному СПИД-центру открыть кабинет доврачебного осмотра. Этот кабинет позволил сэкономить время врача и пациента, а также перераспределить обязанности внутри коллектива. 

Сейчас у нас есть несколько направлений работы по ВИЧ в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане. Мы реализуем проекты, которые финансируются Правительством США через Центры по контролю и заболеваемости (CDC) и направлены на усиление потенциала государственных медицинских структур по программам ВИЧ. Мы обучаем врачей, участвуем в улучшении нормативно-правовых документов, клинических руководств и обучающих материалов для врачей. Внедряем инновационные подходы к оказанию услуг – например, усиливаем работу патронажных медсестёр, чтобы люди, живущие с ВИЧ, могли получать услуги на дому, если они по каким-то причинам не могут приходить в медицинские учреждения. Работаем по программам метадоновой поддерживающей терапии, чтобы улучшить качество и доступность этих программ для людей.

В медучреждениях собирается очень много данных, в основном для рутинной отчётности. Мы помогаем автоматизировать процессы отчётности, чтобы врачи и медсёстры тратили меньше времени на составление различных таблиц и отчётов и у них больше времени оставалось на работу с пациентами и хотя бы базовый анализ собираемых данных. Таким образом, любой врач сможет посмотреть основные параметры по клиническим показателям своих пациентов, отследить динамику показателей, выявить пробелы.

Казахстан – одна из немногих стран в регионе Восточной Европы и Центральной Азии, где трёхкомпонентная антиретровирусная терапия предоставляется бесплатно за счёт государственного бюджета (начиная с 2005 года). Казахстан принял на себя обязательство обеспечить терапией всех людей с ВИЧ. В последние несколько лет также значительно расширился ассортимент закупаемых лекарств, и у большего числа пациентов появилась возможность получать новые, более эффективные препараты. Также в республике хорошие показатели по профилактике передачи ВИЧ от матери ребёнку. Согласно докладу ЮНИСЕФ от 2018 года, уровень передачи ВИЧ от матери ребёнку в Казахстане снизился с 10,9% в 2007 году до 1,8% в 2017 году. С учётом работы, которую проводят профильные учреждения, уверена, что в Казахстане есть все условия, чтобы полностью исключить передачу ВИЧ от матери ребёнку.

НПО очень активно участвуют в работе по ВИЧ. Но эффективность взаимодействия между госорганами и НПО остаётся всё ещё низкой. Неправительственные организации могут взять на себя огромный объём работы при должном финансировании – особенно по вопросам стигматизации людей с ВИЧ. Это реальная проблема.

В рамках программы RADIAN Model Cities в январе этого года был проведён опрос среди жителей Алматы. Почти две трети (65%) жителей Алматы отметили, что если бы они не состояли в отношениях, им было бы некомфортно встречаться с человеком, живущим с ВИЧ.

Общество негативно относится к людям, употребляющим наркотики, из-за чего они не хотят раскрываться. Криминализация наркопотребления ведёт к тому, что эта группа не желает пользоваться услугами медицинских служб. И в нашем обществе всё также стигматизируют сексуальные отношения мужчин с другими мужчинами.

У нас в стране реализовываются разные инициативы, направленные на формирование положительного странового имиджа. Я уверена, что если бы у нас была национальная комплексная стратегическая программа по ВИЧ-инфекции и местные дорожные карты по реализации этой программы, подкреплённые бюджетом, то мы положили бы конец эпидемии ВИЧ. При наших ресурсах и небольшом населении решение проблемы ВИЧ-инфекции – вопрос политической воли и государственной заинтересованности. Это возможно обеспечить качественной терапией, эффективной профилактикой и целевой социальной поддержкой тех людей, которые живут с ВИЧ.

Во время пандемии нового коронавируса было сделано много для того, чтобы люди продолжали бесперебойно получать терапию. В связи с этим АРВ-препараты начали выдавать на несколько месяцев вперёд. Раньше же человек, живущий с ВИЧ, был вынужден почти каждый месяц ходить в Центр СПИД, чтобы забрать лекарства. Сейчас у пациентов есть возможность забирать препараты на 3–6 месяцев.

Однако из-за того, что некоторые ПЦР-лаборатории были вовлечены в диагностику COVID-19, не получалось своевременно проводить обследование на уровень вирусной нагрузки у людей, живущих с ВИЧ. Это, конечно, негативно повлияло на мониторинг эффективности антиретровирусной терапии. Ограничение передвижения людей между населёнными пунктами также негативно повлияло на доступ пациентов к поддерживающей терапии метадоном.

Так как много людей с ВИЧ-инфекцией относятся к социально уязвимым группам, многие из них столкнулись с экономическими сложностями.

Как бы ни старались медицинские учреждения охватить все возможные вопросы, нужна более эффективная социальная поддержка. Это и программы по профессиональному обучению и трудоустройству, юридическая помощь по вопросам оформления документов и получения пособий, мероприятия по защите от бытового насилия, особенно для женщин.

Фотографии предоставлены героиней материала