Насилие не всегда видно: рассказывают женщины, попавшие в трудную ситуацию  

Екатерина Тихонова

14 декабря 2021

Перед перформансом в фойе театра неофициальная обстановка: его участницы развешивают на стенах плакаты, готовят для гостей чай, кофе и сладости, прихорашиваются у зеркала, обмениваются шутками, волнуются. Жизнь научила их везде чувствовать себя как дома. Может, потому что долгое время они были его лишены? Тюрьму, наркологию и прочие профильные медицинские учреждения домом не назовёшь, разве что временным пристанищем. Но многие из них бывали там чаще, чем в собственной квартире. А значит, и с насилием сталкивались чаще, чем кто-либо.

Истории, которые разворачивались на сцене, непридуманные. Начинающие актрисы взяли их из своей жизни. Перформанс – ещё одна идея большого проекта «Сделай себя сама» от общественного фонда «Центр комплексной поддержки «Реванш». Идею социального театра поддержал другой общественный фонд – «Равный равному – плюс», а также субрегиональный офис ЮНЭЙДС в Центральной Азии и Евразийская сеть женщин, живущих с ВИЧ.

«Идея социального театра – это мечта, ставшая, наконец, реальностью. Мы решили рассказать о том, какое испытали насилие. Ведь оно бывает не только физическим или сексуальным. Быть отвергнутой обществом, подвергаться дискриминации – это тоже насилие, уже психологическое.

В перформансе я играю роль сотрудницы органов опеки, у которой нет собственных детей, однако ей приходится изымать малышей из неблагополучных семей во время критических ситуаций. В эту роль я вложила личный опыт. У меня тоже нет детей, и я не раз сталкивалась с осуждением из-за того, что мне так и не удалось испытать радость материнства. Своим монологом мне хотелось бы привлечь внимание к женщинам, которые испытывают давление со стороны родственников из-за того, что не могут родить. Как следствие, у таких женщин появляются ощущения ненужности, подавленности, отчаяния. Сама я очень люблю детей и хочу их иметь. Через год у меня истекает срок условно-досрочного освобождения, я намерена пойти в школу патронажа, а потом усыновить ребёнка.

В общественном фонде «Реванш» я работаю с детьми наших клиентов. Действительно, иногда приходилось изымать малышей из их семей. В основном это связано с наркопотреблением, но и не только. Ситуации бывают такие, что детям лучше их не видеть, а находиться в безопасном месте. При этом женщины, оставшись без малышей хоть и на время, испытывают ещё один психологический стресс и долго восстанавливаются после него.

Наш фонд помогает социализироваться женщинам, которые освободились из мест лишения свободы. Я пример такой истории успеха. Мне дали хорошее воспитание и образование, но моё отрочество проходило в период перестройки. У меня, как и у целой страны, тоже произошёл сбой. Так, я в 17 лет начала употреблять наркотики. Они и привели меня в тюрьму.

Я могу смело заявить, что тюрьма не спасает от наркотиков, поэтому четыре года назад я пришла в фонд за помощью. Здесь я обрела работу, семью и своё предназначение. Всё это время я веду трезвый образ жизни, не нарушаю законы, плачу налоги. На своём опыте я знаю, что можно всё изменить. Поэтому я учусь обладать инструментами, которые помогут мне донести нужды этих женщин до людей, принимающих решения. В Алматы есть центры для жертв бытового насилия. Но не для бывших заключённых. А все женщины, которые выходят из мест лишения свободы, – уже жертвы. Они сломлены, уязвимы, не знают, как жить, куда пойти. Им нужно помочь стать сильными».

«Моя героиня в перформансе выходит на сцену с бытовым средством самообороны – сковородкой. Это история, которая запечатлелась в моей памяти: соседка постоянно ходила с фингалами, её избивал пьяный муж. Однажды к ней приехала в гости дочь, и фингал появился уже у соседа. Так она защитила свою мать, огрев насильника сковородой.

В своём монологе я рассказываю: «Когда муж захотел меня ударить во дворе дома, я вспомнила этот урок, схватила черенок от лопаты да огрела своего суженого по хребту. И сказала: «Ещё раз меня ударишь – я промолчу. Но ночью убью!» После этого случая он руку больше на меня не поднимал. 

Сейчас в моей семье всё замечательно. Но нам пришлось пройти много испытаний. Когда переехали в Казахстан из другой страны, для прописки нужно было сдать анализы. Тогда я узнала, что у меня ВИЧ. Подтвердился он и у моего младшего сына, тогда ему было всего два с половиной года. У мужа и двоих старших детей результаты вышли отрицательными. Я считаю, что меня заразили этой болезнью врачи. До рождения младшего сына мне делали прерывание беременности. На тот момент гинекология была закрыта на ремонт, и всех, кто пришёл на аборт, принимали в другом отделении очень быстро, как конвейер! Видимо, зеркала и инструменты не обработали после кого-то… Потом забеременела снова, родила и кормила грудью. А ВИЧ передаётся через материнское молоко. Так мы оба – я и мой ребёнок – стали ВИЧ-положительными и не знали об этом долгое время. Других вариантов заражения просто не было.

Вот уже 15 лет я живу с этим статусом. Я не могла принять болезнь целых два года, поэтому не принимала поддерживающую терапию. Довела себя до такого состояния, что чуть не оказалась на смертном одре. Стали выпадать волосы, вес снизился до 54 килограммов. Даже убедила себя, что мне осталось жить всего 5-6 лет. Опеку над двумя старшими детьми тогда передала сестре, сейчас они живут в Лондоне и получают прекрасное образование. Ещё я сказала мужу, что он может со мной спокойно развестись. Но муж ответил: «Нет, я с тобой до конца, я тебя похороню!». Уже 13 лет прошло, а он до сих пор хоронит. Теперь мы воспринимаем это как шутку.

При этом сын чувствовал себя прекрасно, у него никак не проявлялся ВИЧ. Когда мы начали пить таблетки, он спрашивал, почему папа их не пьёт. Я тогда сказала сыну: «Ты похож на меня, а у нас с тобой особенная кровь». Он никогда не винил меня в том, что произошло. Но я сама постоянно ощущала вину перед ним. Думала: «Неужели ему придётся в будущем искать жену только среди ВИЧ-инфицированных девушек?» Но сын, вернувшись со слёта детей и подростков с ВИЧ, который проходил в России, обрадовал меня новостью: заражённые люди, постоянно принимающие поддерживающую терапию, могут связать свою жизнь и с отрицательными партнёрами, иметь здоровых детей! В прошлом году сын открыл свой статус друзьям и одноклассникам, сейчас он проводит информационные тренинги среди молодёжи на тему ВИЧ.

Когда началась пандемия, больные коронавирусом стали принимать ту же терапию, поддерживающую иммунитет, что и мы! А раз мы её принимаем постоянно, то и коронавирус обходит нас стороной. До болезни я занималась предпринимательством, больше зарабатывала. Однако у меня не было душевного удовлетворения от того, что я делаю. ВИЧ помог мне переосмыслить свою жизнь, найти в ней новый смысл».

«Героиня, которую я играю, столкнулась и с физическим, и с психологическим насилием. Тотальный контроль, запреты, ревность, побои. Я не хочу вызывать жалость, поэтому сыграла сильную, независимую женщину, которая отказывается терпеть издевательства над собой. Всё это было и в моей собственной жизни.

Я из хорошей семьи, но меня держали в ежовых рукавицах, ничего не позволяли. Я рано сбежала из семьи замуж. Ошиблась. Первый муж оказался ревнивцем и абьюзером, стрелял в меня из пистолета. Хирург тогда сказал: «Испортил такую задницу!» Всего я побывала замужем пять раз, употребляла наркотики, была судима. Четыре срока, восемь лет заключения в тюрьме. Последний мой срок – три года условно и принудительное лечение от наркозависимости.

Здесь у меня есть своя миссия: информационная работа с молодёжью, употребляющей наркотики. Я не могу заставить их отказаться от этого зла, они сами должны принять такое решение. Но я рассказываю о том, как можно снизить риски и не заразиться ВИЧ: иметь отдельные иглы, спиртовые салфетки.

Я умею находить общий язык с бывшими заключёнными, с полицейскими, с наркоманами, с подростками и даже с собаками. Моя героиня на сцене произносит такие слова: «Кто-то мне сказал, что я встречу старость с 20 собаками и 10 кошками. Меня это абсолютно не пугает и не задевает. Жаль, что люди не такие, как собаки, ведь собаки не предадут, не украдут, не ударят ножом в спину. Теперь я просто хочу жить. Жить сегодня, не оглядываясь на прошлое». Сейчас у меня пока две собаки, я мечтаю построить для них приют».

«Актрисы перформанса побороли страх выхода на сцену. Боялась и я сама: у этих женщин такой большой жизненный опыт, чему я могу их научить? К тому же нужно было преподать актёрское мастерство так, чтобы не ранить: они все уязвимы. За два месяца женщины освоили сценическую речь: учились говорить громко, но при этом не орать, чтобы их было слышно на задних рядах. Учились держаться на сцене.

Репетировали мы в маленькой комнатке офиса общественного фонда «Реванш», куда даже не все могли поместиться. Театр «ARTиШОК» предоставил нам сцену, здесь у нас прошло две репетиции. При этом каждая репетиция открывала их мне как настоящих, удивительных, замечательных людей. Я говорила им: «Играйте сердцем». Помогли созданию полноценных образов и советы профессионального актёра Антона Аулова».

«Наш фонд активно помогает женщинам, попавшим в тяжёлую жизненную ситуацию, оказывает им социальную, медицинскую, психологическую, юридическую помощь. Часто женщины приходят к нам вместе с детьми, им просто некуда пойти. Мы временно предоставляем им кров, помогаем оформить документы. Это социально незащищённые люди, которые имеют статус ВИЧ-инфицированных, зависимость от психоактивных веществ, воспитанники детских домов и бывшие заключённые.

Да, государство обеспечивает пациентов с ВИЧ препаратами, однако не рассматривается аспект психосоциальной поддержки. Я сама живу с ВИЧ с 1996 года. Когда я только узнала о своём диагнозе, мне пророчили жить всего 3-5 лет. Однако я не только выжила, но и родила троих здоровых детей со своим статусом. Первую беременность, конечно же, я пряталась, так как не владела информацией о ВИЧ, подвергалась стигме, невидимому насилию со стороны общества.

Уже 19 лет я не употребляю наркотики. В 2010 году открыла своё лицо. Помогаю своим опытом справиться с принятием болезни и с отказом от наркотиков другим людям. Раньше считали, что ВИЧ болеют только наркоманы и проститутки. Однако последние восемь лет эта болезнь прошла большой путь передачи, а потому сейчас ей подвержены люди вне зависимости от происхождения, образования, статуса.

Наш фонд тоже нуждается в поддержке, в собственном помещении. За четыре года мы переезжали восемь раз: государство выделяет нам на временное пользование конфискаты зданий, где мы и оказываем помощь людям. Спасибо Управлению здравоохранения Алматы, которое видит нашу деятельность и позволяет расширять географию предоставления услуг: у нас есть кабинет для оказания помощи в Центре СПИД, в поликлинике № 24. Нас внесли в список получателей гуманитарной помощи, которую обычно получают инвалиды и многодетные. Мы смогли снабдить около 3000 человек, попавших в трудную жизненную ситуацию, продуктовыми корзинами и вещами.

Проблемы, с которыми сталкиваются наши женщины, не теряют актуальности. Согласно последним данным ВОЗ, в мире одна из трёх женщин хоть раз в жизни переживала физическое или сексуальное насилие. Статистика подтверждает, что во время пандемии COVID-19 масштабы гендерного насилия значительно выросли и его даже стали называть теневой пандемией».

Организаторы проекта планируют в будущем превратить перформанс в полноценный спектакль и показывать его в тюрьмах Казахстана. Потому что насилию нет оправдания, каким бы оно ни было – видимым или невидимым.

Фото: Светлана Карягина