Марина Михтаева
14 мая 2024

Вся страна замерла в ожидании приговора Бишимбаеву. Возможно, его выносят прямо сейчас, пока вы читаете этот материал. А возможно, уже вынесли. У общества запрос на справедливое наказание. И пусть так и будет. Но каким бы ни был этот приговор, о нём нужно говорить отдельно и подробно – сегодня не менее важно вот это: «У общества есть запрос». Действительно ли это дело изменило Казахстан и прежним он не будет?  

Давайте вернёмся в лето 2016 года. Это дело уже подзабыли. Но тогда аудитория тоже неотрывно читала новости. На продюсера, ведущую, актрису, певицу Баян Алагузову (тогда Есентаеву) напал муж, Бахытбек Есентаев. Он нанёс Баян три ножевых ранения, избивал, издевался над ней два часа. Баян поступила в больницу со страшными диагнозами: закрытая черепно-мозговая травма, параорбитальная гематома, проникающее ножевое ранение брюшной полости со сквозными повреждениями толстого и тонкого кишечника. Чудом выжила, перенесла несколько операций.

Бахытбека Есентаева осудили на 9 лет по статье «Покушение на убийство». В 2022 году он вышел на свободу после ходатайства об условно-досрочном освобождении: он отбывал срок без замечаний, да и потерпевшая, Баян, его простила – и публично, и в суде… 

Все тогдашние новости по этому делу до сих пор хранятся по тем же ссылкам. По ним можно проходить, вспоминать, сравнивать и читать комментарии – тогда преобладали следующие: «Сама виновата», «Баха – мужик», «Всё правильно сделал», «Баян допрыгалась», и прочее в том же духе. Причём многие из «самавиновата»-комментаторов были женщинами. Тем, кто решался на возражения тогда: «Никто не имеет права бить и убивать человека за что бы то ни было» (это были довольно редкие голоса), в ответ кидали страшное оскорбление: «Феминистка».

В общем, за новостями-то люди следили, делом этим интересовались, но коллективное сознание не было в ужасе от произошедшего, не поддерживало Баян, проблема домашнего насилия не стала широко обсуждаться, ответственность за подобные преступления не ужесточали. А даже наоборот – в 2017 году наказание за бытовое насилие исчезло из Уголовного кодекса РК, то есть его декриминализовали.

Кстати, дело Бахытбека Есентаева тоже рассматривали присяжные. Но тогда, конечно, никаких прямых видеотрансляций из суда не было. Журналисты, само собой, процесс освещали. Но в основном только журналисты, только казахстанские и не в таких объёмах. В общем, не стало это темой номер один в стране. 

Но можно найти и сходство нынешнего дела с тем. Например, равнодушие (или страх) свидетелей насилия. В день, когда её чуть не убил муж, Баян прилетела из Турции и в аэропорту села в машину «Командир такси». Бахытбек Есентаев следил за ней, нагнал её на машине, в которой был вместе с племянником, вытащил и силой пересадил в свой автомобиль. Водитель такси даже не попытался заступиться за женщину. Как объяснило потом его руководство, «ради сохранения безопасности дорожного движения». Племянник Есентаева в какой-то момент по просьбе дяди оставил его наедине с женой и вышел из машины. Там Бахытбек и наносил Баян побои и ножевые ранения. Потом племянник отвёз Баян в больницу. И он, и таксист проходили по делу свидетелями.

Как нам известно из материалов судебного следствия по нынешнему делу, маляр в ресторане BAU, где Бишимбаев всю ночь с 8 на 9 ноября 2023 года избивал Салтанат, всё слышал. Уходя домой, он отправил руководству сообщение: «Надеюсь, жена жива». Кроме него, свидетелей там было ещё много, но никто не попытался заступиться. Как видно, равнодушие к насилию в нас по-прежнему есть. Про Бахытжана Байжанова, которого обвиняют в том, что он не только не попытался помочь Салтанат, не вызвал скорую, но и помогал Бишимбаеву в сокрытии преступления – история отдельная, но тоже в привычном духе то ли равнодушия, то ли страха: перед начальством, более старшим и статусным родственником, перед человеком, который сильнее тебя… 

Но если возвращаться к разнице между этими двумя делами… Восемь лет назад казахстанцы были просто наблюдателями за историей Баян – молчаливыми, если не считать комментариев в Сети. Почему так? Пожалуй, были не готовы.

Меняются нормы – то, на что люди готовы были закрывать глаза тогда, что считалось допустимым, сегодня оказывается неприемлемым. Гибель Салтанат людей поразила. И казахстанское общество пристально следило за процессом. Только на YouTube-канале Верховного суда РК, который ведёт прямые трансляции со всех судебных заседаний, набралось больше 3 миллионов просмотров. На YouTube-канале Tengrinews – больше 50 миллионов. Но трансляции Верховного суда забирают к себе множество и других СМИ, блогеров, общественников, помимо этого, ежедневно выходят статьи, видеоразборы заседаний, текстовые и видеоинтервью с адвокатами, братом погибшей Салтанат Айтбеком Амангельды, сторонними юристами, правозащитниками, женщинами, пострадавшими от насилия, психологами…

И не только Казахстан следит. Большие материалы о деле Бишимбаева сделали крупнейшие российские журналисты и блогеры – YouTube-канал «Контекст» (команда, которая раньше делала «Редакцию» с Алексеем Пивоваровым), Ксения Собчак, процесс освещают мировые СМИ. Если суммировать, то какую аудиторию собрала эта история? Сотни миллионов просмотров, миллиард? Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что это уникальный для Казахстана случай – было ли в стране ещё одно событие, которое занимало бы столько места в информационном пространстве как страны, так и мира?

И под всеми этими материалами о деле Бишимбаева люди оставляют комментарии. Но в этот раз их несоизмеримо больше (если снова сравнивать) – тысячи и тысячи. И тон в них уже другой. Люди горюют о Салтанат, люди поддерживают её близких, люди требуют пожизненного срока для Бишимбаева, люди обсуждают проблему домашнего насилия.

Те, кто поддерживает Бишимбаева, сталкиваются с резким общественным осуждением. Интервью российской блогерши Натальи Грэйс с родителями Бишимбаева привело аудиторию в бешенство – как и её визит в зал суда, и попытка убедить казахстанских журналистов, что его надо судить не за убийство, а за причинение смерти по неосторожности. 

Но дело не заканчивается только спорами в комментах. В середине апреля в 15 городах мира прошли акции #СалтанатҮшін (#ЗаСалтанат). Их проводили в основном казахстанцы, которые там живут или учатся, но к ним присоединялись и местные. Это были митинги в память о Салтанат Нукеновой и против фемицида в Казахстане. Лозунгами акций были: No Excuse For Abuse («Нет прощения абьюзу»), «Бьёт – значит сядет», «Әр әйел – жалғызым!» («Каждая женщина важна»), «Мы хотим справедливости», «Сен жалғыз емессің» («Ты не одна»), «Насилию нет оправданий», «Мы не будем молчать». В Казахстане женщины также провели флешмоб в поддержку Салтанат в соцсетях.

Тогда же – в середине апреля – казахстанский парламент очень быстро в двух чтениях принимает так называемый закон о бытовом насилии («О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам обеспечения прав женщин и безопасности детей» и «О внесении изменений и дополнений в Кодекс Республики Казахстан «Об административных правонарушениях» по вопросам обеспечения прав женщин и безопасности детей», а президент Токаев подписывает его. Хотя несколько лет подряд этот закон никак не могли принять из-за мощного антилобби. Противники закона говорили, что он нанесёт удар по семейным ценностям.

Правозащитники говорят, что эти поправки не идеальны – нужно сделать ещё много, чтобы защитить женщин и детей. Но по крайней мере теперь после избиения женщины полиция не сможет закрыть дело на её мужа за примирением сторон и он не сможет избежать наказания. И это уже колоссальный сдвиг. 

Ещё одна причина такого резонанса в фигуре самого обвиняемого. Куандык Бишимбаев – бывший министр национальной экономики РК, стал им в 36 лет, как тогда поговаривали, был любимцем Назарбаева. В 2018 году осуждён на 10 лет за получение взятки в особо крупном размере и по другим статьям. Но уже в 2019-м условно-досрочно освобождён. Из влиятельной и состоятельной семьи. Как показал этот суд, после освобождения продолжал вести роскошный образ жизни. По собственным словам, содержал Салтанат, переводя ей по несколько миллионов тенге в месяц. Источник доходов, их законность и прозрачность в суде не исследовались. По показаниям свидетелей, к людям, которых считал статусом ниже, относился грубо и пренебрежительно, устраивал скандалы, ломал мебель.

История и её фигуранты воплощали и символизировали: огромный разрыв между бедными и богатыми в стране; уровень жизни казахстанских чиновников – бывших и действующих; коррупцию и то, как с ней борются; вопросы безнаказанности для власть имущих и справедливости; бесправность простых людей, рядовых сотрудников перед всякого рода начальством; и даже проблему мракобесия, когда даже человек с тремя высшими образованиями и опытом работы на высоких госдолжностях по вопросам жизни и здоровья консультируется не с врачами, а с гадалками. 

Что ещё изменило дело Бишимбаева? Эксперты говорят, что решение суда сделать процесс открытым и транслировать его было смелым, современным и очень грамотным. Это просвещает людей – они узнали, что такое суд присяжных, как вообще работают казахстанские суды, смогли своими глазами увидеть работу прокуроров и адвокатов, сравнить и понять, что такое хороший адвокат или плохой. В общем, получили элементарные правовые знания, которых у многих до этого просто не было. Если курс на открытость продолжится (ну и, конечно, при условии, что общество посчитает приговор Бишимбаеву справедливым), в перспективе это может повысить профессионализм судей и доверие к судебной системе, считают юристы. 

Люди перестали задавать вопрос, который постоянно задают жертвам бытового насилия: почему она не ушла? Дело Бишимбаева стало наглядным пособием по абьюзивным созависимым отношениям.

Чтобы понять это, достаточно пересмотреть выступления Бишимбаева на процессе: как он очерняет Салтанат, которая уже не может ему возразить (мол, у неё были психологические проблемы, она кидалась на него и дралась, она материлась, она пила, она плохо себя вела), как он перекладывает ответственность, как переворачивает ситуацию с ног на голову. Если он так делает в суде, то можно представить, как это происходило с самой Салтанат. Газлайтинг так и работает – абьюзер бьёт или обижает жертву, унижает психологически, но всегда манипулирует: я такого не говорил, ты всё придумала; а если не придумала, то сама виновата; а если бы ты была хорошей женой, то ничего бы не было; у хорошей жены муж не пьёт (не изменяет, не бьёт); ты никчёмная, ты никому не нужна, кроме меня, радуйся, что я тебя терплю. Параллельно он отрезает её от родных и друзей. И в конце концов жертва начинает сомневаться в своей адекватности, начинает винить себя во всех проблемах, верит, что действительно никому не нужна, обещает исправиться, пытается стать «лучше» (вспомните письмо-обещание Салтанат, которое она писала Бишимбаеву и которое зачитывали в суде), исправить ситуацию, «спасти семью». Но это невозможно. Абьюзеру не нужно решение проблем, он не хочет счастливой и спокойной жизни, ему никогда не угодишь. Всё, что ему нужно, – это насилие и контроль.

На процессе озвучивалось, что Бишимбаев обращался к психологу и обсуждал с ней свой нарциссизм. А в YouTube полно роликов от психологов, которые разбирают его поведение и приходят к выводу, что у него и правда есть признаки нарциссического расстройства. И это ещё один урок. Если какое-то количество людей узнало, что нарциссизм – это не про то, что человек любит смотреться в зеркало, а серьёзное расстройство, которое может привести к трагедии, – уже хорошо. Познакомившись с темой, женщина сможет распознать человека с нарциссическим расстройством на ранних этапах отношений, пока не слишком поздно, и принять единственно правильное решение: бежать. Возможно, это спасёт кого-то от разрушительных отношений.  

Итак, похоже, действительно на деле Бишимбаева мы как общество повзрослели. Горько, что такой ценой. Если бы мы повзрослели чуть раньше, это могло бы спасти жизни многим женщинам. И это не пафосная фигура речи. В прошлом году Генеральная прокуратура РК сообщала, что ежедневно в полицию поступает 300 заявлений о бытовом насилии, а ежегодно от него погибает не меньше 80 женщин. Но есть и другие данные. Минкультуры и информации РК делилось статистикой, что за последние 4,5 года в результате домашнего насилия умерли 869 человек. Это больше 200 погибших в год. «ООН-Женщины» же несколько лет назад сообщали, что около 400 женщин в год погибает от рук своих мужей, партнёров, родственников, в своих домах, которые должны быть самым безопасным местом в мире.

Теперь задача – не забыть уроков, не отбросить этот тяжёлый общественный опыт и не стать прежними.

Материалы по теме:

https://manshuq.com/life-dedicated-to-women-06-2020

Коллажи: Катя Эл